Новейший философский словарь Что такое Теология, что означает и как правильно пишется. Теология философская
Теология - наука о тех, кто умнее нас.
Вейник В.А.
Религия.
Анонимы через Википедию сообщают толпе (др.-слав. тълпа < тлъпа - множество): Религия (от лат. religio - воссоединение, объединение < re - против, снова + ligo - связывать, сдавливать, соединять) - особая форма осознания мира, обусловленная верой в сверхъестественное, включающая в себя свод моральных норм и типов поведения, обрядов, культовых действий и объединение людей в организации (церковь, религиозную общину).
Религия - совокупность духовных представлений, основывающихся на вере в сверхъестественные силы и существа (богов, духов), а также установление особых отношений к (!) этим силам, т.е. она представляет собой, следовательно, известную деятельность воли, направленную к этим силам.
К-РЦ, стр.330: "Религия - это новообразованное, латинское объединение Западной Европы конца XIV века. Прежняя византийская ("греческая") система убеждений ("вера") усилиями римских новаторов превратилась в ересь. Латинская калька с этого слова - credo - приобрела значение "верую" именно в это время. (До этого языческое понятие credo означало не "система взглядов, убеждений", а "сокровенное": ср. однокоренное кровь, откровение, англ. crew - ныне "команда", первоначально "кровные родственники" и т.д. Это высшая языческая клятва - клятва на крови).
Соответственно, взгляды византийских монотеистов получили название "Ветхий Завет" не ранее второй половины XV века, а Библия как таковая сформирована к концу XVI в. (само слово Bible появилось только в XVI в.!) и впервые полностью опубликована только в 1613 г. Яковым I Стюартом в Англии".
К-АС, стр.41: "Окончательный же религиозный раздел "христианской" Европы произошел только после выделения мусульманства из православия, уже в середине XVI века, а именно в период Тридентского католического собора 1545-1563 гг. и последующего падения ветвей Старой славянской (=Ордынской) династии на рубеже XVI-XVII вв. сначала в Португалии (1581 г., Ависская династия), затем во Франции (1589 г., династия Валуа), в Англии (1603 г., династия Тюдоров) и в России (1605 г., династия Рюриковичей). В традиционной "романовской" истории это отражено как смена якобы мусульманского "татаро-монгольского ига" на "османское" в Южной Европе, установление российского православного "самодержавия Романовых" в Восточной Европе, а также "братского" ему католического "самодержавия Габсбургов" в Центральной и Юго-Западной Европе".
Два основных религиозных направления.
Религия призвана ответить на два самых
главных вопроса: кто
поможет человеку выжить и как
его уговорить
оказать помощь?
Исходно предположили, что есть невидимое сообщество
всесильных людей (названных богами), способных мгновенно прийти на
помощь к любому, особенно попросившему о ней. Позже борьба за
существование привела к необходимости обучать людей не грызть глотку
друг другу, а привыкать жить в мире и согласии. Были разработаны так
называемые "христианские" заповеди, превратившиеся в учение
, которое
для толпы кто-то изложил в виде простенького, но, естественно,
"святого" писания.
Распространение писания и воспитание людей в
конечном счете привели к замене "невидимого сообщества" одним Богом,
который в средние века начали изображать в виде симпатичного
атлета-дедушки с жутко умненькими глазками. Параллельно был обожествлён
и человек, распространявший учение, за что понёс жестокое наказание.
Считается (по Библии), что таким человеком был некий Исус. Такое
утверждение довольно спорно и многие исследователи указывают на других
персонажей, имевших очень похожие с ним биографии. Тем более
достоверность дат жизни Исуса не убедительна. Например, есть доказанное
утверждение, что Рождество Христово (вспышка Вифлеемской звезды)
произошло в 1152 году н.э., а распятие - в 1185 году н.э.
Иисус Христос
, или Иисус из Назарета. "Иисус" -
греч. передача еврейского личного имени Йешу(а) ; "Христос" - перевод
на греческий слова "мессия" (арам. mesiha, евр. masiah - помазанник).
Через полгода после восшествия на патриарший
престол, по поручению Алексея Михайловича, 11 февраля 1653 года мордвин
Никон (в миру Никита сын Минов, 1605-1681) начал проводить в жизнь
церковную реформу. Целью реформы было возращение к исконному
византийскому православию. В ходе никоновской реформы русское
православие претерпело следующие изменения:
Во-первых, произошла широкомасштабная "книжная
справа", выразившаяся в редактировании текстов Священного Писания и
богослужебных книг. Например, имя "Исус" было заменено на "Иисус
".
Во-вторых, была произведена замена двуперстного
крестного знамения трёхперстным и отмена "метаний" (малых земных
поклонов).
В-третьих, крестные ходы стали проводить в обратном направлении (против солнца, а не посолонь).
В-четвёртых, возглас "аллилуйя" во время
богослужения стали произносить не дважды (сугубая аллилуйя), а трижды
(трегубая).
В-пятых, изменено число просфор (богослужебный литургический хлеб) с семи до пяти.
Итак, условно систему верований (религию) делят на две группы, придавая им
"исторический" некий окрас:
Политеизм
(от греч. polys - многочисленный + theos -
бог), иначе язычество - система верований, религиозное мировоззрение,
основанное на вере в нескольких божеств, обычно собранных в пантеон из
богов и богинь. Термин впервые использовал французский политик и
социолог Жан Бодён (Jean Bodin, 1529-1596) в своём последнем труде
"Colloquium heptaplomeres" ("Разговор семи участников", 1593).
Монотеизм
(от греч. monos - один + theos - бог) -
религиозное представление о существовании только одного Бога или о
единственности Бога. Монотеизм характерен для авраамических религий
(иудаизм, христианство, ислам), но также представлен в философии
индуизма, в сикхизме, в других религиях. Первое использование этого
слова исследователи относят к работе "The Grand Mystery of
Godliness" ("Тайна Божественного", 1660) английского богослова Генри
Мора (Henry More, 1614-1687).
Богословие.
Особо следует остановиться на чётком разделении
употребления терминов "богословие" и "теология". В современном знании
они - синонимы. Различие между ними силком вытягивается с помощью
идеологических канатов.
Казалось бы прошло всего лишь каких-то 5-6 веков со
времени рождения христианства, но учение о Боге как было перепевом
Библейских текстов, так и осталось на том же убогом уровне. Учитывая
постоянное противоборство православия и западных конфессий, у нас
прослеживается устойчивая тенденция использовать только слово
"богословие", но никак не "теология". Принято объяснять эту нелепость
устранением "ассоциации с латинством". Как будто мало в русский язык
поналезло иностранных слов!!!
Богословие
, или теология - систематическое изложение
и истолкование какого-либо религиозного учения, догматов какой-либо
религии. Представляет собой комплекс дисциплин, занимающихся изучением,
изложением, обоснованием и защитой учения о Боге, его деятельности в
мире и его откровении, а также связанных с ним учениях о нравственных
нормах и формах Богопочитания.
Богословие следует отличать от религиоведения и философии религии.
Как бы там ни было, но в июле 1997 г. патриарх
Алексий II утвердил для Православного Свято-Тихоновского гуманитарного
университета Положение о диссертационном Ученом совете, которое
принимает к рассмотрению темы именно по богословию и церковной истории:
- Догматическое богословие;
- Патрология;
- Нравственное богословие;
- Пастырское богословие;
- Библеистика (экзегетика, герменевтика…);
- Литургика (Устав, Гимнография, Литургическое Предание, Литургическое богословие);
- История и теория христианского искусства (включая изобразительное и музыкальное искусство);
- Сравнительное богословие;
- Основное богословие и Религиозная философия;
- История религий;
- Сектоведение;
- Миссиология;
- Агиология;
- Церковное право;
- История Церквей - Древней Церкви, Русской Православной Церкви,
Поместных Церквей, Западных исповеданий, Восточных Церквей
(церковно-историческая работа должна быть именно таковой, а не просто
исторической).
Теология.
В значении учения о Боге слово "теология"
утвердилось с первой половины XIII века после того, как английский
теолог Пётр Абеляр (Petrus Abailardus, 1079-1142) издал книгу
"Христианская теология" ("Theologia christiana", 1125-1130), а также
после открытия в Парижском университете (1215) теологического
факультета (1257).
Однако предлагается ещё и параллельная трактовка:
теология
(от греч. theos - бог + logos - слово, учение) -
"спекулятивное" учение о боге, основывающееся на откровении, т.е.
божественном слове, запечатленном в сакральных текстах теистических
религий (в иудаизме - Торой, в христианстве - Библией, в исламе -
Кораном).
Впервые мне пришлось вынуждено сформулировать разницу между богословием
и теологией в письме (06.03.2005) к подольскому священнику А.В.
Дерягину [1
]: "Я бы предпочел, вопреки принятому, разделить
"обслуживающий персонал" на две группы: теологов
, занимающихся наукой о
боге, и богословов
, проповедующих божье слово.
Современные теологи должны были бы изучать реальные доказательства
существования бога (не только литературные, то бишь исторические, но и
физические), вплоть до создания специализированных
научно-исследовательских институтов; всевозможные чудеса, отсеивая
конъюнктурные, и т.д. Удел же богословов испокон веков – быть
прекрасными психологами, а также воспитателями, закрепляющими в головах
нравственные принципы, заставляя паству зубрить (с пеленок) примеры из
популярного (и единственного) учебника по этике, т.е. библии. Вся
система воспитания построена (причина тому - не бог весть какая
мудреная) таким образом, чтобы привести паству в состояние "слепой"
веры. "Избранные" превращаются в фанатиков. Но мы с вами прекрасно
знаем, что фанатики – это боевой отряд любой общественной структуры, по
мановению руки готовый сделать что угодно и, если надо, растерзать кого
угодно".
Хотелось бы, чтобы диссертационный Ученый совет по теологии (в отличие
от богословия) принимал к рассмотрению примерно следующие темы:
- Строение "тонкого" мира;
- Ангелология и демонология;
- Небиологические формы жизни;
- Околосмертный опыт и метемпсихоз;
- Загробная жизнь;
- Разум;
- Коллективный разум;
- Связь разумных объектов разных уровней;
- Святость (как связь с "тонким" миром) и праведность;
- Кресты (как антенны) и обереги;
- Намолённость предметов и помещений;
- Молитвы и молебны;
- Чудеса (классификация и изучение) в исполнении людей;
- Участие в чудесах объектов "тонких" миров.
По мнению А.И. Вейника "тонкие" миры раскладываются на три
количественных уровня [2
, 3
] - пикомир
(мир душ), фемтомир
(мир духов)
и аттомир
(Бог Троица). Кстати, неизвестный автор (возможно грузин из
Иверии), именуемый священномученик Псевдо-Дионисий Ареопагит (5 или
нач. 6 в. н.э.), в своём труде "О небесной иерархии, или
священноначалии" разработал иерархию из девяти ангельских чинов [4
]:
"Сколько чинов небесных Существ, какие они, и каким образом у них
совершаются тайны священноначалия, - в точности знает это, как я думаю,
один Бог
, Виновник их Иерархии".
С моей точки зрения для человека "тонкий" мир (аоратосмир
или невидимый
мир) един, а указанные А.И. Вейником три уровня подобны нашим некоторым
земным организмам - например, бактериям, птицам и млекопитающим. К
сожалению (и вынужденно) мне пришлось воспользоваться тварями (не в
обиду им сказано) с учётом баек о водно-углеродном шовинизме. Короче
говоря, "тонкий" мир очень сложен и многогранен. В нём не 9 уровней
(как по Псевдо-Дионисию) и не 3 (как по Вейнику), а также много, как на
Земле всяких животных и прочих козявок (даже одноклеточных). Однако
бесчисленные наблюдения подталкивают к мысли, что там обитают именно
совокупности статмножеств (!), а не нечто единое, всесильное и
зверски умное. Чтобы определиться в том, кто из нас прав, следует в
первую очередь обратиться к понятию "разум".
Разум.
Википедия утверждает: Разум (от лат. ratio -
мышление, размышление, обдумывание, рассмотрение, проблема, рассудок,
разум, образ мыслей, взгляд, точка зрения, принцип, обоснование,
доказательство, умозаключение, вывод) - философская категория,
выражающая высший тип мыслительной деятельности, способность мыслить
всеобще, способность анализа, отвлечения и обобщения.
Однако, если отвлечься от латыни - искусственного
языка, сочинённого в XVI-XVII веках для замены славянского, то
окажется, что разум (др.-слав. разоумъ < индоевроп. корень au в
значении понимать, чувствовать) - рассудительность, разумение,
способность мыслить. Для сравнения: ст.-слав. розумъ – указание, знак;
разумный – одаренный разумом, познающий.
Раз-
(роз-, рос-, разо-) - приставка, в сочетании с
глаголами и прилагательными выражающая разъединение, уничтожение,
распространение, полноту проявления признака.
Ум
(ст.-слав. умъ - душа, мысль, понимание <
общ.-слав. umъ (< oumos) < индоевроп. корень au- в значении
воспринимать органами чувств, ощущать, понимать) - способность человека
познавать, мыслить, высокое развитие интеллекта.
Разум, какой бы он ни был, пусть даже Высший, без
знаний (информации
) пустой звук, "гроша ломаного не стоит". Не зря в
Библии дано довольно подробное описание так называемой "Премудрости".
Например, "Я, премудрость, обитаю с разумом и ищу рассудительного
знания" (Прит.8:12); "Господь имел меня началом пути Своего, прежде
созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия
земли. Я родилась, когда ещё не существовали бездны" (Прит.8:22-24);
"Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую
черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял
источники бездны" (Прит.8:27-28).
"Но где премудрость обретается? и где место разума?
Не знает человек цены её, и она не обретается на земле живых"
(Иов.28:12-13).
"Откуда же исходит премудрость? и где место разума?
Сокрыта она от очей всего живущего и от птиц небесных утаена. Аваддон и
смерть говорят: ушами нашими слышали мы слух о ней. Бог знает путь её,
и Он ведает место её. Ибо Он прозирает до концов земли и видит под всем
небом" (Иов.28:20-24).
"Он видел её и явил её, приготовил её и ещё испытал
её и сказал человеку: вот, страх Господень есть истинная премудрость, и
удаление от зла - разум" (Иов.28:27-28).
Думаю, вряд ли кто будет оспаривать утверждение, что
разум – это не материальное образование, а свойство объекта или системы
объектов. С точки зрения наивысшей и конечной цели таким свойством
можно назвать стремление и обеспечение максимальной устойчивости
объекта или системы объектов в условиях изменения параметров среды, как
внутренней так и внешней. Проще говоря, это способность :
а) приспосабливаться
к внутренней и окружающей среде (простейший тип);
б) предсказывать
её изменения (сложный или "обыкновенный" тип);
в) гарантировано
обеспечивать
свою независимость от любых негативных явлений природы
(высший тип).
Законы Вейника.
Три аксиоматических положения Вейника о череде
вселенских разумов (др.-слав. череда - порядок следования, цепочка,
очередность):
1) Развитие материи на любом уровне мироздания
заканчивается формированием разумных систем. Более того, чем "тоньше"
количественный уровень материи, тем мощь разума больше. Наивысший разум
пребывает в самом тонком из миров (при условии, что такой уровень
существует). Верующие именуют его Богом, остальные называют его
Космическим Разумом и т.п.
2) Низший разум не способен понимать мотивы
поведения высшего разума. Учитывая, что каждый последующий (более
сложный) тип разума включает в себя свойства всех предыдущих (более
простых), низший разум может осознавать воздействие "сверху" в пределах
только тех способностей, которые входят в состав свойств высшего разума.
3) Разумные системы любого типа (биологического и
небиологического) существуют во Вселенной везде и всюду, в широчайших
диапазонах температур, давлений и др. физических параметров.
Бесчисленное множество частных разумов с разнообразнейшими
возможностями необходимы абсолютно во всём, вплоть до управления
законами природы в той или иной области космического пространства,
иначе рано или поздно законы природы где-нибудь, да выйдут из-под
контроля.
В качестве следствия третьего положения должен быть
рассмотрен так называемый биоразум
(наш привычный человеческий разум,
на водно-углеродной основе) - сугубо частный случай, представляющий
собой статистическое множество
простеньких короткоживущих мыслящих
особей, способных жить только в очень стабильных условиях. Как ни
странно, это третьестепенное следствие возводится в ранг уникального и
олицетворяющего умственные способности всей Вселенной. Сочиняются
бесчисленные истории о том, что мы - потомки то ли живших на Земле до
нас, то ли залетавших к нам, то ли живущих сейчас (под водой, под
землей или в неком "параллельном" мире) сверхумных чудиков. Не менее
"почетны" истории об инопланетянах, обитающих в космосе невесть где и
шастающих в "тарелках" к нам без спроса с неизвестными намерениями.
"Отличительная особенность разумной системы (греч.
systema - целое, составленное из частей) от неразумной есть умение
(способность) превращать полученную информацию в действие с несомненной
пользой (др.-слав. польга - облегчение), естественно, в нужный момент
времени" [10
].
"Информация – это упорядоченное движение материи.
Следовательно, почти всё вокруг (кроме явного хаоса) есть так или иначе
информация.
Однако понятие информации не имеет совершенно
никакого смысла без присутствия разума. Только разум способен
использовать обычные физические процессы с некой дополнительной
конкретной целью.
В конечном счете, любая информация представляет
собой лишь упрощенную модель природного явления, ибо абсолютно полная
модель – это уже дублирование явления, что далеко не всегда нужно и
безопасно" [11
].
Заключене
.
Возвращаясь к определениям религии, можно отметить
справедливость второй формулировки, направляющей людей на "установление
особых отношений
" со сверхъестественными существами (богами, духами).
Отсюда вытекает неизбежность введения специальной науки - теологии,
принципиально отличной от догматического богословия и напрочь
отвергаемой даже церковью.
Запоздалость этого шага объясняется вспышкой
пандемии (греч. pandemia - весь народ) безудержной алчности,
смертельной болезни, возникшей в Европке (западном охвостке Азии) и
заполонившей всю планету. Именно эта болезнь привела к вырождению
природного "рабовладельческого строя", как отражения иерархического
расслоения всех животных сообществ (известный феномен доминирования и
подчинения), в антигуманный "капиталистический строй". В результате нас
отбросило от конечной цели развития человечества - "коммунистического строя", как идеального
(бесконфликтного) рабовладельческого строя и направило в сторону
глобального экологического самоуничтожения [2
, стр.67, 69, 509].
Литература.
1. Дерягин А.В., Всемирнов А.В., "Две книги Виктора Вейника, наука и
Православие. Ответ Вейника В.А. и Вейника Е.В.", 04.03.2005.
http://www..html
2. Вейник А.И., "Термодинамика реальных процессов", Минск: "Навука i тэхнiка", 1991.
http://www..html
3. Вейник А.И., "Почему я верю в Бога. Исследование проявлений
духовного мира", Минск: изд-во "Белорусский Экзархат", (1 издание –
1998, 2-е – 2000; 3-е – 2002; 4-е – 2004; 5-е - 2006).
http://www..html
4. Псевдо-Дионисий Ареопагит, "О небесной иерархии, или священноначалии"
http://vehi.net/areopagit/nebesnaja.html
5. Вейник В.А., "Тонкие миры Альберта-Виктора Вейника", 03.02.2008.
http://www..html
http://www..doc
6. Вейник В.А., "Теологические взгляды А.И. Вейника", рукопись, 27.01.2007.
http://www..html
7. Вейник В.А., "Взгляд технаря на диамат", рукопись, 30.06.2005.
http://www..html
8. Вейник В.А., "Противостояние добра и зла – отражение сущности сверхтонких миров", рукопись, 17.01.2007.
http://www..html
9. Вейник В.А., "Простейший, обыкновенный и высший разумы", 07.08.2007
http://www..html
10. Вейник В.А., "Место человеческого разума в череде вселенских разумов", 19.01.2011
http://www..html
11. Вейник В.А., "CETI-SETI. Космический Разум вне или внутри нас?", 07.03.2006
http://www..html
12. Вейник В.А., "CETI-SETI. Кто ищет в космосе себе подобных, тот найдет... себя", 19.04.2006
http://www..html
Рис. 1. Совмещённая модель мира 19 и 20 веков.
Рис. 2. Модель познаваемого (наблюдаемого) мира.
Словарь Ушакова
Начала Современного Естествознания. Тезаурус
Теология
(от греч. theologia ) - богословие, учение о Боге. В узком смысле - система догм христианского вероучения. По существу теология находится в оппозиции к метафизике, поскольку она также высказывается о сущности мира и человека.
Культурология. Словарь-справочник
Теология
(греч. theos – бог + logos – учение, слово), или богословие – систематизация вероучения данной религии.
☼ учение о Боге, построенное в логических формах идеалистической спекуляции на основе текстов, принимаемых как свидетельство Бога о Самом Себе, или Откровение. Т. предполагает концепцию личного абсолютного Бога, сообщающего человеку знание о Себе через Собственное «слово», а потому возможна только в рамках теизма. В наиболее строгом смысле слова о Т. можно говорить применительно к вероучениям трех чисто теистических религий - иудаизма, христианства и ислама; что касается таких религий, как индуизм и буддизм, то Т. как форма мышления возможна внутри них лишь поскольку они содержат элементы теизма. Мистические учения нетеистических религиозных систем (конфуцианство, даосизм, дзэн-буддизм и т. п.) не могут быть причислены к феномену Т.
История термина. Термин «Т.» впервые вошел в оборот в античной Греции, где он прилагался к систематизированному изложению мифов и особенно генеалогий языческих богов (по типу «Теогонии» Гесиода). Подобное изложение чаще всего осуществлялось в поэтической форме; так, Платон говорит о людях, разрабатывающих Т. «в эпосе или в трагедии» (Rep. II, 379 А). Такая «Т.» не только не имела характера обязательного вероучения, но могла быть и вообще иррелигиозной: Цицерон называет «теологами» вольнодумных последователей Эвге-мера, учивших, что боги суть всего лишь обожествленные люди (Cic. nat. deor. Ill, 55). Более определенная связь с религиозной верой имеет место там, где слово «Т.» прилагается к мистическому преданию тайных религиозных кружков-«тиасов» (напр., на языке позднеантичных религиозных философов слово «Теолог», употребляемое как имя собственное, есть обозначение легендарного поэта древности Орфея, основавшего сообщество орфиков и передавшего им свои мистические гимны). Нередко «теологами» называли жрецов, в обязанность которых входило рассказывать посетителям храма местные мифы. Однако во всех случаях термин «Т.» относился к сфере мифологии, а не философской спекуляции. Аристотель, опираясь на ту критику, которой Платон подверг «Т.» народных и поэтических мифов, впервые перенес обозначение «Т.» на спекулятивную «первую философию», «высшую созерцательную науку» (ср. Arist. Met., 1026 А., 15-20; там же, 1064в 1 и др.). Для Аристотеля Т. есть прежде всего учение о неподвижном перводвнгателе, источнике и цели мирового бытия, и как раз аристотелевское словоупотребление оказало решающее воздействие на дальнейшую историю слова. Однако еще патристика понимала Т. в неспекулятивном смысле. Для Тертуллиана (Adv. nat. И, 1, 2) и Августина (De civ. Dei, VI, 5-10; VIII, 15) «Т.» - языческие лжеучения о богах, для Ареопагитик и порожденной ими традиции - это не рационалистический анализ откровения, но само откровение, т. е. вероучение Библии (так употребляет слово «theologia» еще Бонавентура). Отсутствие термина «Т.» в его позднейшем смысле носило для ранних эпох христианского мировоззрения принципиальный характер: в глазах Августина или Ансельма религиозное и философское созерцание Божества совпадают в едином акте интуиции, а потому всякое спекулятивное учение о вере есть именно «философия», а не какая-либо особая форма знания. Положение меняется в зрелой схоластике, осмысляющей Т. как дисциплину, внеположную философии. Характерно употребление термина «Т.» у Жильбера из Порре (ум. 1159) см., например, Migne, PL, v. 64. col. 1264 ft.]. Фома Аквииский еще предпочитает пользоваться синонимическим словосочетанием «священное учение» (sacra doctrina), но как раз в XIII в. слоьо «Т.» входит в быт («теологический факультет» в Парижском университете с 1-й иол. XIV в.). Наконец, у Генриха Гентского (ум. 1293) этот термин окончательно закрепляется в привычном для нас смысле.
Структура Т. Идея Т. в принципе двуполярна, ибо предполагает как сверхрациональное откровение, так и рационалистический анализ этого откровения. Это выражено уже в термине «Т.», первый элемент которого, по словам современного теолога Тиллиха, «есть theos, Бог, нечто о Себе сообщающий, стихия откровения; второй элемент есть logos, разумное слово о том, что сообщает Бог в Своем сообщении» (см. Eranos-Jahrbuch, 1954, Bd. 23, Z., 1955, S. 251). При этом для всех трех упомянутых религий как строго теистических «Бог» есть специально Бог Библии, а «логос» - система мыслительных приемов греческой философии (и в еврейской, и в арабской, и в византийской, и в латинской Т. в эпохи ее расцвета имела место конкуренция платонизма и аристо-телизма, пропущенных через неоплатоническое переосмысление). Поэтому полярное соотношение внелогического «Бога» и логического «слова» о нем в структуре «богословия» воспроизводит двуполярность иудео-эллинской культурной традиции Средиземноморья. Несмотря на полемический вопрос, заданный Тертуллианом (De praescr. haeret., 7) и постоянно повторявшийся его единомышленниками (типа Петра Дамиани и Бернарда Клервоского в христианстве, Газали в исламе, Арона бен Элийа в иудаизме): «что общего между Афинами и Иерусалимом?», Т. снова и снова пыталась примирить библейский «Иерусалим» и платоновско-аристотелевские «Афины». Поэтому она чаще всего имеет как бы двухъярусную конструкцию: нижний ярус - философская спекуляция об Абсолюте как сущности, первопричине и цели всех вещей (т. е. именно то, что назвал «Т.» Аристотель), верхний ярус - не могущие быть усмотренными разумом «истины откровения», непосредственно сообщенные в «слове Божьем». Гуго Сен-Викторский различал «мирскую Т.» (theologia mundana), т. е. высшую из умозрительных философских дисциплин, и «божественную Т.» (theologia divina), преподанную Богом в воплощении Логоса и в церковных таинствах. Позднее эти два вида Т. получили устойчивое обозначение «естественной Т.»
(theologia naturalis) и «Богооткровенной Т.» (theologia revelata); в христианстве отношение между этими двумя видами Т. было осмыслено в контексте антиномии «природы» и «благодати».
Но грань между «естественной» Т. и Т. откровения - не единственное следствие изначальной двуполярности идеи Т. В качестве спекулятивной философской дисциплины Т. функционирует в принципе так, как функционировало античное языческое умозрение, направленное на платоновскую «идею блага», аристотелевский «перводвигатель», неоплатоническое «единое» и прочие аналогичные объекты (срв. замечание Фомы Аквинского, согласно которому предметом Т. служит «Deus sub ratione deitatis», т. e. Бог, взятый в аспекте Своей абстрактной «божественности», Своей сущности, а не существования). Однако Бог, Которого предполагает теистическая религия, а значит и Т., есть не столько «сущность», сколько личностное Я, «живой Бог» Библии: поэтому занятие Т. мыслится одновременно и как интеллектуальное теоретизирование и как «искание Лика Божьего» (Пс. 23:6) - личностный контакт с Богом. Безличную духовную сущность можно безбоязненно созерцать, но личный Бог и Сам «смотрит» на созерцателя, и теологический разум неизменно ощущает на себе этот «взыскующий» взгляд. В этом несвобода теолога. Непринужденное, почти играющее настроение языческой спекуляции становится для Т. немыслимым: любой просчет в отношениях с личным, волящим, любящим и гневающимся Абсолютом представляет абсолютную опасность; отсюда неизбежное для Т. понятие ереси и «неверия». Впавший в ересь совершает не отвлеченную мыслительную ошибку, но бесконечный по своим последствиям личный проступок в своих взаимоотношениях с Богом, как бы космическую «бестактность», обрывающую связь между «горним» и «дольним». Ибо вера в Бога мыслится одновременно как вера Богу - не просто убежденность в Его бытии и в истинности Его «слова», но акт доверия к Самому «говорящему», составляющий необходимую предпосылку персоналистической коммуникации; отсутствие такой веры есть личное оскорбление Бог). Рука об руку с доверием Богу идет столь же персоналистически понятое доверие к людям - носителям «предания», к «богоносным» авторитетам, к «старцам», в своей совокупности составляющим «Церковь святых» (наивно и наглядно это проявляется в оценке русскими старообрядцами Собора 1666-67 гг. как разрыва со святыми Руси, - см. А. Н. Робинсон. Жизнеописания Аввакума и Епифания, 1963, с. 42). Именно отсюда вытекает неизбежный догматизм Т.: воля к личностной связи носителей и прини-мателей предания между собой и с Богом связывает исследующий интеллект. По этой же причине Т. в своем качестве рационалистической дисциплины должна вновь и вновь ставить себя самое под подозрение, и притом с ортодоксально-теистической точки зрения: требуемый самой природой рассудка «холодный», безлично-отчужденный подход к «тайне», специфическая атмосфера логического «рассмотрения» и диспута, т. е. все то, что включается в понятие схоластики, необходимо для внеличного функционирования теистической религии, но оскорбляет личностные чувства верующего. «Нелепо спорить о Троице на перекрестках и превращать предвечное рождение Сына в предмет соблазна и в поприще публичного состязания!» - эти слова Петра из Блуа (ум. в 1200, см. Migne, PL, v. 207, col. 825) выражают не столько тревогу церковников за ортодоксальное «единомыслие», сколько тревогу мистика за интимное переживание «тайны», отчуждаемое и профанируемое даже в самом ортодоксальном логизировании веры. Внутренняя двойственность идеи Т. чувствуется и в представлении о том, что подлинным авторитетом здесь вправе обладать не просто профессионально эрудированный и интеллектуально сильный, но притом еще и «совершенный», «богомудрый» человек, чья личная «святость» позволяет умозаключить о личном же проникновении в «тайну» Бога. Так идеал теолога колеблется между двумя совершенно разнородными идеалами: идеалом ученого, который работает с логически принудительными силлогизмами, и идеалом «друга Божьего», которому Бог раскрывается в личностном и потому «неизреченном» опыте общения. Соотношения между этими двумя полюсами дают большое количество типологических вариантов, поочередно господствующих в различные эпохи развития Т.
Основные линии развития и современный кризис Т. Ко II в. христианская Церковь в борьбе с моитанизмом приходит к осознанному взгляду на эпоху «апостольских мужей» как завершенную; одновременно иудаизм, переживший крушение иерусалимской теократии в 70, усматривает свой единственный шанс в «воздвижении ограды вокруг Закона», т. е. в канонизации и комментировании текста Торы. Так создается предпосылка для экзегетической работы над замкнувшимся «Писанием», т. е. для Т. В исламе аналогичная ситуация складывается к VIII в. (деятельность мутазилитов). Притом необходимая свобода для спекуляции над «Писанием» создается за счет аллегорического истолкования последнего (талмудические мидраши, христианская экзегеза александрийской школы, истолкование Корана и хадисов у батинитов и мутазилитов). Через Т. христианства и ислама проходят типологически сходные споры о предопределении (Августин против Пелагия на Западе, Езник Кохбаци и его неизвестные оппоненты в Армении, «джабариты» против «кадаритов» в исламе). Однако христианская Т., изначально развиваясь в греко-римской этнической и языковой среде, несравнимо раньше и полнее усваивает античные модели философских умозрений, что позволяет ей выработать в тринитарных и христо-логических спорах IV-VII вв. такую развитую систему умозрительной догматики, которой не знали ни иудаизм, ни ислам (в последних Т. не отчленяется до конца от сакрального права и потому сосредоточена не на истолковании универсума, а иа поведении человека). Эта работа Церкви над догматами, в центре которой стоит проблема соотношения между теистически понятым Абсолютом и эмпирическим миром, в основном завершается к VIII в. (787, Седьмой Вселенский Собор). Широкая систематизация наличного «предания» на основе аристотелевских логических схем впервые осуществляется христианским мыслителем, но в географических пределах исламского региона («Изложение православной веры» Иоанна Дамаскииа). Между тем античные философские тексты через посредство сирийских переводчиков попадают в кругозор арабского мира, и с X в. начинается расцвет Т. ислама (калам), достигающий высшей точки к XI-XII вв. (Газали и др.). В арабской Испании (Андалусии) оживляется иудейская Т., представители которой пользуются арабским языком и неоплатонической системой понятий (характерен пример ибн Гебироля, сочетавшего творчество в области богослужебной поэзии на иврите с религиозным философствованием на арабском языке). В XI в. на Западе начинается новый подъем христианской Т., отныне занятой не творчеством догм, а их объяснением (Ансельм Кентерберийский). В XII в. в кругозор западной христианской Т. (схоластики) благодаря многочисленным переводам входят тексты еврейских и исламских теологов, а также Иоанна Дамаскина. Мистическое направление Т., исходящее из данностей «внутреннего опыта» и недоверчиво относящееся к логическим выкладкам, пытается дать бой схоластике (Бернард Клервоский против Абеляра), но вынуждено на Западе склониться перед последней и лишь на православном Востоке со времен Симеона Нового Богослова оказывается господином положения (концепция Т. как «умного делания»). Внутри интеллектуального мира схоластики создается международная и даже (в известных пределах) межвероисповедная иудео-христианско-исламская общность: в те самые века, когда в Испании распря христианства и ислама решалась мечом, мусульманин аль-Газали («Альга-цель») и иудей ибн Гебироль («Авицеброн») служили для католической Т. школьными авторитетами (в свою очередь тексты последней часто переводились на иврит и использовались в полемике раввинских школ). Эта эпоха Т. получила в XIII в. свое завершение в католической системе Фомы Аквинского. В последующие века Т. ислама и иудаизма не создает ничего нового, в то время как христианская Т. работает над последовательной деструкцией схоластического здания (Иоанн Дуне Скот, Оккам): синтез Нового Завета и Аристотеля, достигнутый предыдущими поколениями, не удовлетворял ни тех, кто стоял на стороне мирских тенденций гуманизма, ни тех, кто пытался в новых условиях возродить серьезное отношение к принципу веры. Аверроистская теория двойственной истины, пришедшая из философии ислама и отвергиутая Фомой Аквинским во имя безусловной гармонии между логикой и верой, приобретала все больше явных и скрытых сторонников. Лютер решительно отверг саму идею Т. как умозрительной дисциплины, исследующей «Бога в аспекте божественности»; для Лютера предметом Т. является исключительно личностные взаимоотношения нуждающегося в Боге человека и окликающего человека Бога; Бог неуловим для абстрактных построений и раскрыт лишь в конкретном, внелогическом «событии» крестной смерти Христа (т. н. Т. креста). Т., которая для Фомы Аквннского была «наукой скорее спекулятивной, нежели практической» (S. Theol. I, a. 4), для Лютера есть всецело практическая дисциплина, обязанная заниматься не Богом-в-Себе, но Богом-для-иас (срв./ Hessen, Platonismus und Prophetismus..., Munch., 1939, S. 182). Точку зрения Лютера Мсланхтон выражает в таких словах: «Познавать Христа означает познавать Его благодеяния, а не исследовать Его естества и модусы воплощения» (введение к 1 изд. «Loci communes», 1521). Однако в дальнейшем тот же Меланхтон возвращается к аристо-телианско-схоластическому наследию, формальные мыслительные схемы которого приемлются в равной степени догматической Т. контрреформации (Суарес, Беллармип) и протестантизма (Герард), пока в своем самоисчерпании не становятся к XVIII в. расхожей монетой католических, протестантских и православных школьных догматик. Просвещение вытесняет деградированную Т. за границы философской жизни. Шлейермахер пытается приспособить Т. к нуждам буржуазной культуры, усвоив для нее стиль просветительского мировосприятия. Напротив, Кьеркегор, осмыслив кризис самой буржуазной культуры, ищет выхода в запоздалой реализации завета Лютера: библейская вера, порвавшая противоестественный союз с греческим рационализмом и осознавшая себя как чистое возвещение, без резонов и доводов апеллирующее к личностному выбору. Линия Кьеркегора была продолжена в XX в. «диалектической теологией»; к ней примыкает движение за демифологизацию веры, родившееся из теорий Бультмана и исходящее из осознания противоречия между современным сциентистским мышлением и знаковой системой новозаветного мифа. Это движение, до последнего времени развивавшееся в рамках протестантской Т. (срв. нашумевшую книгу епископа Робинсона «Честно перед Богом»), перешло и в католическую Т. и притом в связи с попытками общественной переориентации католицизма; срв. характерное заявление иезуитского теолога Г. Руиса: «Чтобы быть честными... мы обязаны признать, что мифы... удобны и служат консервации тех великих политико-социальных строений, внутри которых средиземноморский мир компрометировал себя во время Римской империи, во времена средневекового христианства и во времена грандиозных колониальных предприятий современной эпохи» (цит. по книге: Garaudy R., MetzJ. В., RahnerK., Dcr Dialog.... Reinbeck, 1966, S. 44-45).
О Боге, о философском познании его сущности, о природе религиозных истин. Современная концепция дисциплины имеет истоки в но своё основное содержание и принципы она получила с Продуманная этимологически (от греческих слов - "Theou" и "logos"), объективно она означает учение, субъективно - совокупные знания исключительно в контексте "богооправдания".
Если говорить о языческой мифологии или еретических идеях, содержащих, по мнению Церкви, серьезные ошибки, то в этом случае она рассматривается как ложная. По словам влиятельнейшего философа и политика эпохи Аврелия Августина, теология - это "рассуждения и обсуждения относительно Бога". Она прочно связана с христианскими доктринами.
Какова её цель? Дело в том, что существует очень много ученых, позиционирующих себя в качестве теологов, но некоторые из них занимаются лишь накоплением определенных фактов. Только немногие работают над исследованиями и в состоянии высказать собственное мнение. Слишком часто случается так, что многие люди только доказывают друг другу что-то, забывая о том, что теология - это, прежде всего, научная дисциплина, и она должна соответственно функционировать, опираться на исследования и понимание новых идей.
Богословы используют различные формы её анализа: философский, исторический, духовный и другие. Это должно помочь объяснить и сравнить, защитить или продвинуть любые из бесчисленных религиозных тем, обсуждаемых неодинаково различными движениями. Например, известное движение "теология освобождения" интерпретирует учение Иисуса Христа в связи с необходимостью освобождения бедных людей от тяжелых экономических, политических, социальных условий. Надо сказать, что сегодня в академических кругах дисциплины проходят дебаты и относительно того, является ли она специфической для христианства или может распространяться на другие культовые традиции. Хотя, как известно, научные запросы характерны, например, для буддизма. Они также посвящены исследованию понимания мира, только, соответственно, в контексте этого учения. Но поскольку в нем отсутствует концепция теизма, его предпочитают обозначать как философию.
ТЕОЛОГИЯ
Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .
ТЕОЛОГИЯ
Диалектическая теология подверглась критике со стороны мистической теологии (Бернард Клервоский), которая первично основывалась на данностях “внутреннего опыта”, а не на логических аргументах. Реакция на создание диалектической (рациональной) теологии спровоцировала процессы над Абеляром и его осуждение как еретика на Суасеонском (1121) и Сансском (1140) поместных соборах.
Тем не менее результаты обсуждения предмета теологии не замедлили сказаться при создании новых познавательных схем. Гуго Сен-Викторский четко выявляет двухуровневую структуру теологии, разделив ее на “мирскую теологию” (theologia mundana) и “божественную теологию” (theologia divina). Первая исследовала сущность Бога, впоследствии она была названа “естественной теологией” (theologia naturalis); вторая, считавшаяся высшей, исследовала Бога, воплощенного в Логосе и церковных таинствах, - в будущем она стала именоваться “теологией откровения” (theologia revelata). Членение единой теологии надвое становится устойчивым. Это означает, что самому понятию естества, или природы, придается устойчивый , чего не было в Античности, воспринимавшей “природу” как мир рождающихся и преходящих вещей или указание на вещи. В развитом Средневековье природа сакрализуется как время и . Именно в 12 в. образ Книги природы, появившийся значительно ранее, с одной стороны, становится поэтическим штампом, с другой - употребляется как отличие от Книги-Библии (Алан Лилльский , Раймунд Себундский). Подобного рода разделение вело к далеко идущим последствиям: поскольку у обеих Книг был один и тот же автор - Бог, “природа” начинает осознаваться как священный текст равного достоинства с библейским.
Третий этап развития теологии по времени совпал с основанием Аристотелевых трактатов “Физика” и “Метафизика”, в которых рассматриваются проблемы перводвигателя и сущности, и арабской философии. Анализ Аристотеля, Авиценны и Аверроэса привел к появлению доктрины двух истин (Сигер Брабантский , Боэций Дакийский), согласно которой истины разума не соответствуют истинам веры. Это окончательно разделило теологию и философию, ибо, по представлениям парижских “аверроистов”, 1) вера не требует доказательств, 2) суждения философа основываются только на разуме, доводы которого суть не вера, а наука. Опираясь на упомянутые трактаты Аристотеля, “аверроисты” доказывали совечность мира и Бога, божественного вмешательства в дела мира. Эти идеи в значительной степени способствовали развитию научного познания (Роберт Гроссетест , Роджер Бэкон), основанного на аргументации и эксперименте, т. е. стала вырабатываться верифицирующая процедура, которая в отличие ет теологии была направлена не в прошлое, а в будущее, но, подобно теологии, это познание также формировалось как цельная теоретическая дисциплина, не предполагающая экстрадисциплинарной деятельности. Все эти изменения, хотя и имели в качестве конечной цели , способствовали появлению наряду с онтологическими выделенных из них гносеологических проблем.
Особенно наглядно это показывает пример теологических идей Фомы Аквинского, который, утверждая автономию философии, пытался все же соотнести разум с верой. Догматы веры Фома разделил на рационально постижимые (Бог существует, Бог един) и непостижимые ( мира, троичность Бога). Первые являются предметом и философии, и теологии, вторые - только теологии, которая, с одной стороны, есть высшая форма философской рефлексии, а с другой - направлена на богопознание, к чему, в отличие от философии, как он полагал, призваны все люди.
Все конечные вещи в мире - это примеры основного различия между сущностью и существованием. Реальное являет сущность вещи, которая в свою очередь присуща (как ) всем однородным вещам, выражая их “чтойность”, или природу В полной мере такое наименование сущего относится к субстанциям, которые принимают акциденции, и потому “некоторым образом и в определенном смысле” имя сущего относится и к акциденциям. Но “более истинным и благородным образом” сущее есть в простых субстанциях, состоящих из материи и формы. Только в их единстве сущность есть сущность. Иначе не различались бы физические и математические определения. Когда вещь получает бытие, то оно есть и в том, что относится к сущности, и в том, что относится к существованию. Здесь нет временного предшествования или последовательности: акт существования обеспечивает бытие сущности, но не наоборот. Сущность не обеспечивает вещи необходимости ее существования. Прежде всего это относится к акту высказывания. Если субъектом высказывания (подлежащим) является конечная вещь, такое случайно. Но оно может быть необходимым, если его субъектом будет сущность бесконечная. Тождество сущности и существования осуществляется в Боге, потому только о Нем и можно сказать, что Он может существовать.
Архимандрит Кирилл (Говорун)
– Почему теология – наука?
– В богословии мы различаем знание Бога и знание о Боге. Первое приобретается через общение с Богом во втором лице, а второе – через общение с другими людьми, когда о Боге говорят в третьем лице. Собственно богословие является вторым видом знания, которое зиждется на первом и при этом его верифицирует. Без знания Бога знание о Боге является пустым сотрясанием воздуха, а знание Бога без знания о Боге нередко приводило к искажению знания Бога, что, в свою очередь, в конце концов искажает и знание о Боге. Это нередко порождало ереси, которые являются не просто логической ошибкой, но представляют опасность для духовного развития христианина.
Различение между знанием Бога и знанием о Боге среди прочего означает, что хотя богословие и зиждется на опыте, само таковым опытом не является и опыт собой не заменяет. Игнорирование этого различения приводит к двум ошибкам: те, кто ценят только духовный опыт, считают богословие его симулятором, опасным для самого опыта. Те, кто не понимает, что такое духовный опыт, считают богословие симулятором знания, опасным для знания. Этих совершенно разных людей, которых условно можно назвать фундаменталистами и секуляристами, объединяет то, что они считают богословие опасным или как минимум бесполезным.
Между тем, богословие хотя и вербализует опыт Богообщения, делает это с помощью тех же выразительных средств, которые использются в человеческой культуре в самом широком смысле этого слова. Это может быть язык поэзии – в литургии, например, а может быть язык философии – в богословских трактатах. Когда используется язык философии, он подлежит тем же законам, что и язык гуманитарной науки. В этом смысле богословие является наукой.
– Какие у нее есть признаки науки?
– Науку в наше время принято делить на три области: точные, общественные и гуманитарные науки. Они отличаются между собой предметом и методами исследования. Говоря очень схематично, точные науки изучают материальный мир и базируются на эксперименте; общественные науки изучают человеческие сообщества и базируются на социальных опросах; область и методы гуманитарных наук шире и размытее. Гуманитарные науки изучают феномен человека в широком смысле. Этот феномен можно подвергать различного рода анализу и интеллектуальным спекуляциям.
Богословие входит в область гуманитарных наук, поскольку в его фокусе – восприятие человеком Бога. В этом смысле богословие отличается от Откровения, хотя и зиждется на нем. Откровение – это то, как Бог обнаруживает себя: движение сверху вниз. Богословие – это человеческое восприятие Откровения: движение снизу вверх. Бог проявляет Себя через несотворенные божественные логосы, а человек осознает и артикулирует их в виде смыслов, которые являются конвенциональными, то есть сотворенными человеческим разумом. Подобные конвенциональные смыслы изучает философия и в целом гуманитарное знание. Методы всех подразделений гуманитарного знания, включая теологию, похожи.
– Какие методы она использует?
– Эти методы варьировались от эпохи к эпохе и определялись философским мэйнстримом каждого времени. Золотой век христианского богословия – четвертое столетие – было ознаменовано философской тенденцией сортировать опыт познания с помощью категорий. Этот диалектический метод уходил корнями в философию Аристотеля и был обновлен на основе синтеза с Платонизмом в том, что мы сейчас называем неоплатонизмом. Неоплатоническое обновление классического аристотелизма произошло приблизительно в эпоху формирования христианской доктрины, которая и использовала язык и методы неоплатонизма. Основополагающим методом Каппадокийцев, например, стало применение диалектических категорий, например таких как общее и частное, к Богу, а также заимствование философских лексем, таких как сущность и ипостась. Это был первый случай христианской схоластики.
Я понимаю, что после идей о. Георгия Флоровского о западной схоластической псевдоморфозе православного богословия у нас принято относиться к схоластике с большим подозрением, однако схоластика была изобретена не на западе и не в средние века, а на востоке и в период поздней античности. Формальным признаком схоластики является процедура различения категорий, являющихся производными от категорий, описанных в одноимённом трактате Аристотеля (Категории). Классическое восточно-православное богословие, которое было схоластическим еще в четвертом веке, но особенно проявило это свойство в шестом столетии, опиралось на неоплатоническую интерпретацию категорий, главным образом в авторстве Порфирия. Даже “мистическое” богословие, как у псевдо-Дионисия Ареопагита, и по языку и по опыту в значительной степени отражало неоплатонизм – на сей раз в авторстве Прокла.
Богословские методы, получившие распространение в эпоху поздней античности, утратили актуальность в наше время. В двадцатом веке главной, хотя и не единственной философской рамкой для православного богословия стал персонализм: и о Боге, и о человеке богословы начали писать с точки зрения понятия личности. Эта категория, неизвестная в период античности, заменила собой традиционные богословские категории общей и частной сущности. Философский инструментарий нашего времени намного богаче, чем он был в период античности или средних веков.
Я, например, в своих книгах для анализа феномена Церкви наряду с традиционной аристотелевско-порфириевой диалектикой использовал категориальный аппарат феноменологии, аналитической философии, структурализма и постструктурализма. Можно использовать и другие методы и философские языки. При этом, на мой взгляд, для успешного развития современного богословия важен метод критического анализа, который я также использовал при изучении административных структур Церкви.
– Чем похожа и чем отличается от других гуманитарных наук?
– О сходстве богословия и других гуманитарных наук я уже сказал. Можно добавить о различиях. Богословие – это слово человека о Боге. Оно невозможно без Бога, тогда как другие гуманитарные знания без Бога возможны. Хотя даже они часто говорят о Боге – например, при изучении творчества Баха или Достоевского.
-Какие есть основные претензии к теологии и каковы ответы на них?
Чаще всего говорят, что богословие нельзя считать наукой, потому что оно о Боге, в которого не все верят, а даже если верят, то это все равно субъективный опыт. Однако тогда научно нельзя изучать, например, и философию Прокла, мистика которого не менее субъективна, чем у псевдо-Дионисия. Если в университетах нельзя изучать Библию, тогда тем более нельзя изучать “Илиаду” с “Одиссеей” – “библейские” книги античного мира, интерпретировавшие отношения человека и богов, в которых верили античные люди и в которых никто не верит сейчас.
– Почему в России подвергается критике научность теологии?
– Потому что в России, как и других постсоветских странах, было очень слабо развито гуманитарное знание. В советское время настоящей наукой была только точная наука, и она заменила собой тот симулякр, который назывался гуманитарным знанием. Само по себе это неплохо, потому что точные науки служили хоть каким-то барьером на пути проникновения идеологии, а кроме того, они лучше дисциплинируют мышление.
Однако это имеет и свой побочный эффект – критерии научности условной физики в пост-советском контексте по-прежнему принято экстраполировать на критерии научности условной лирики. И в этом серьезная логическая ошибка физиков. Потому что критерии истинности в точной науке, а именно максимальная объективизация знания на основе эксперимента, не работают в гуманитарном знании. Они не всегда работают и в самой науке, как в случае квантовой механики, например, которая не может исключить субъективности наблюдателя эксперимента. Богословам одно утешение – те же претензии физики могут предъявить и к социальным и гуманитарным наукам.
– Почему в других странах мира спокойно живут с теологией и защищаются в этой области?
– Потому что на западе и в России разное происхождение университетов. На западе университеты начинались как теологические школы. Теологический факультет Оксфорда, например – старейший в этом учебном заведении. А Гарвард, Йель и Принстон вообще вначале были семинариям, причем фундаменталистскими. Современная Московская духовная семинария по сравнению с Гарвардом в восемнадцатом веке выглядит как форпост либерализма. В России же теология изначально была исключена из университета – для нее была создана особая образовательная система, включившая в себя церковно-приходские школы, духовные училища, семинарии и академии. Эта система соответствовала сословной структуре российского общества в период империи и предназначалась для духовного сословия. Когда сословность была разрушена после революции 1917 года, духовное образование по-прежнему осталось в гетто – теперь из-за официально объявленного атеизма. Этот статус кво богословия и хотят продлить.
Как на западе богословие по инерции остается частью университета, хотя многие интеллектуалы мечтали бы его оттуда уже изгнать, так в России богословие по инерции остается за пределами университета. Те, кто выступает против теологии в университете – как ни парадоксально это звучит, живут прошлым.
– Чего не хватает в России, чтобы это было так?
– России не хватает того, чтобы перестать смотреть в свое прошлое – имперское и советское, и начать смотреть в будущее.
