Хоккеист ссср харламов. Харламов Валерий. Спортивная биография

– знаменитый советский хоккеист, заслуженный мастер спорта (1969). Родился 14 января 1948 в Москве - погиб в автокатастрофе 27 августа 1981.

Выступал за команду ЦСКА (1967-81, нападающий), сборную СССР (1969-79). Одиннадцатикратный чемпион СССР (1968-81), семикратный чемпион Европы (1969-79), двукратный олимпийский чемпион (1972, 1976). Заслуженный мастер спорта (1969).

За 15 лет спортивной карьеры Харламов сыграл 438 матчей за ЦСКА и забросил 293 гола, 123 матча было сыграно за сборную СССР на чемпионатах мира и Олимпийских играх и забито 89 голов.

Харламов играл в знаменитой тройке ЦСКА и сборной вместе с Борисом Михайловым и Владимиром Петровым. По мнению Анатолия Владимировича Тарасова, Харламов отличался «взрывной быстротой передвижения и маневра на льду, молниеносной реакцией на малейшее изменение игровой ситуации и поведения партнеров и соперников, нестандартной быстротой технического мышления».

Валерий Харламов принадлежал к той плеяде талантливых хоккеистов, которой удалось прославить отечественный хоккей, сделав его одним из самых популярных видов спорта. Трудно представить себе хоккей без этого спортсмена. Многие специалисты в России и за её пределами считали Харламова лучшим нападающим мира.

Биография

Валерий Харламов родился в ночь с 13 на 14 января 1948 года в Москве в семье рабочих. Отец, Борис Сергеевич, работал по специальности слесаря-испытателя на заводе «Коммунар», да и мать, Арибе Орбат Хермане, или Бегонита, работала там же. Мать у Валерия была испанкой по национальности. В конце 30-х годов, когда ей было 12 лет, она приехала в СССР. В семье Харламовых была еще дочка Татьяна.

Самое удивительное, что рождение Валерия произошло в машине. Молодую маму просто не успели довезти до больницы. Отец, Борис Харламов, оставив жену с ребенком в роддоме, решил идти пешком в общежитие, так как метро к тому времени закрылось. В то время молодые супруги проживали в общежитии, которое находилось довольно далеко от больницы, где лежала Бегонита. Следует учесть, что Борис путешествовал с узелком, в котором лежали вещи его супруги. Этот-то узелок и стал поводом для подозрительности милицейского патруля. Бориса Харламова задержали, отвели в отделение. Однако молодой человек был только рад, так как он ужасно замерз, а до дома было еще далеко. В отделении он отогрелся, а затем угостил всех милиционеров махоркой. Он был счастлив: у него родился сын. Назвали его Валерием в честь Валерия Чкалова, легендарного летчика.

Отец, Б. Харламов, вспоминал: «Валерик родился очень слабым. Весил меньше трех килограммов, да и откуда было ждать богатыря при тогдашнем-то карточном питании. Обмывал я, как водится, ребенка с ребятами в общежитии. Жили мы в ту пору с женой Бегонитой в четвертушке большой комнаты, отгороженной от других семей фанерной перегородкой». Что и говорить, жилось тогда семье Харламовых очень тяжело.

Когда Валере исполнилось 7 лет, он впервые встал на коньки. Отец взял его с собой на каток. В то время хоккей с шайбой уже прочно утвердился в нашей стране и по популярности ничуть не уступал футболу. Многие мальчишки того времени мечтали стать похожими на Всеволода Боброва или Ивана Трегубова. Не был исключением и Валера. Однако судьба решила распорядиться иначе. Внезапно, в марте 1961 года, мальчик заболел ангиной. Болезнь протекала тяжело, да к тому же она дала осложнения на другие органы. После обследования стало известно, что у Валеры порок сердца. Это значило, что теперь нечего и мечтать о какой-нибудь секции - путь туда мальчику был заказан. К тому же врачи наложили запрет и на посещение уроков физкультуры в школе; ему запрещалось даже просто бегать во дворе, поднимать тяжести, необходимо было отказаться от плавания и от поездок в пионерский лагерь. Врачи пугали: Валера может умереть.

Мама, конечно, тут же согласилась с авторитетным мнением врачей, боясь потерять ребенка. А вот отец был другого мнения: он решил испытать судьбу. Поэтому, когда летом 1962 года на Ленинградском проспекте открылся летний каток, он повел туда сына - записываться в хоккейную секцию. В том году принимали мальчишек 1949 года, однако Валерий, с его маленьким ростом, выглядел столь юным, что ему не составило особого труда ввести второго тренера ЦСКА Бориса Павловича Кулагина в заблуждение относительно своего возраста. Харламов тогда оказался единственным из нескольких десятков ребят, кого приняли в секцию. А когда обман все-таки раскрылся, Валерий успел уже настолько понравиться тренеру, что об отчислении его из секции не могло быть и речи.

За короткое время Харламов превратился в одного из лучших игроков Детско-юношеской спортивной школы ЦСКА и стал любимцем Б. Кулагина. А вот главный тренер ЦСКА Анатолий Тарасов одно время относился к юному хоккеисту с некоторым предубеждением. И виноват был в этом малый рост Харламова. Тарасов в те годы делал ставку на рослых и мощных хоккеистов, он постоянно сравнивал советских хоккеистов с канадцами, которые были мощными и казались очень сильными. В конце концов под тяжелую руку Тарасова попал и Харламов: в 1966 году его отправили во вторую лигу, в армейскую команду Свердловского военного округа - чебаркульскую «Звезду». И там произошло то, что должно было произойти: перворазрядник Харламов поднял из небытия весь Чебаркуль, сумев за один сезон забросить в ворота соперников 34 шайбы. Тренер команды майор Владимир Альфер тут же сообщил об успехах молодого игрока из Москвы Кулагину. Тот сначала, видимо, не поверил. Однако весной 1967 года в Калинине Кулагин сам увидел Харламова в деле и понял, что место его в основном составе ЦСКА. Единственное, что смущало, как отнесется к этому предложению Тарасов.

Говорят, что тот разговор Кулагина с Тарасовым по поводу дальнейшей судьбы талантливого хоккеиста был долгим и тяжелым. Тарасов продолжал сомневаться в возможностях Харламова, считал его взлет в «Звезде» случайным. Но Кулагин продолжал настаивать на переводе 19-летнего хоккеиста в Москву. И Тарасов сдался. Так, летом 1967 года Харламов был вызван на тренировочный сбор ЦСКА на южную базу в Кудепсту.

В первенстве страны 1967-1968 годов команда ЦСКА стала чемпионом. Вместе с нею радость победы по праву разделил и В. Харламов. Именно тогда на свет родилась знаменитая армейская тройка Михайлов - Петров - Харламов. В декабре того же года ее включили во вторую сборную СССР, которая заменила команду ЧССР на турнире на приз газеты «Известия » (она не приехала в Москву после августовских событий). В 1969 году 20-летний Харламов стал чемпионом мира, установив тем самым рекорд: до него подобного взлета в столь юном возрасте не знал ни один хоккеист Советского Союза.

Хоккей в исполнении Харламова был подлинным искусством, которое приводило в изумление миллионы людей. Когда он появлялся на льду, вратари трепетали, а зрители бурно выражали свой восторг.

К 1972 году Харламов уже безоговорочно считался лучшим хоккеистом не только в Советском Союзе, но и в Европе. Он четырежды становился чемпионом СССР, трижды - чемпионом мира и дважды - Европы. На чемпионате СССР в 1971 году он стал лучшим бомбардиром, забросив в ворота соперников 40 шайб. В начале 1972 года в составе сборной СССР он завоевал олимпийское «золото», стал лучшим бомбардиром турнира, забросив 9 шайб. А осенью того же года Харламов покорил и Северную Америку.

Знаменитая серия матчей между хоккейными сборными СССР и Канады стартовала 2 сентября 1972 года на льду монреальского «Форума». Ни один житель Североамериканского континента не сомневался тогда в том, что вся серия из восьми игр будет выиграна их соотечественниками с разгромным для советских хоккеистов счетом. Однако уже в первом матче разгромный счет настиг канадцев - 7:3. Для канадцев это стало настоящим шоком. Лучшим игроком в советской команде они безоговорочно признали В. Харламова, которому удалось забросить в матче две шайбы.

Сразу после игры кто-то из канадских тренеров нашел Валерия и предложил ему миллион долларов за то, чтобы он играл в НХЛ. Харламов тогда отшутился: мол, без Михайлова и Петрова никуда не поеду. Но канадцы не поняли юмора и тут же заявили: мы берем всю вашу тройку. Естественно, никто никуда не перешел, да и не мог перейти. То было другое время.

Позже А. Мальцев вспоминал: «По меркам канадского хоккея Валера был «малышом», и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической «серии-72» даже профессионалы НХЛ признали, что и такой «малыш», как Харламов - атлет, весь, как литой, из мускулов, - может быть звездой в игре могучих мужчин ».

Харламов стал единственным европейским хоккеистом, чей портрет украшает стенды Музея хоккейной славы в Торонто.

К 19 76 году Харламов был уже шестикратным чемпионом СССР, шестикратным чемпионом мира и двукратным чемпионом Олимпийских игр. Он был, наверное, единственным хоккеистом в стране, которого любили все болельщики без исключения. Харламова любили даже болельщики «Спартака» при том, что остальных армейцев спартаковские фаны на дух не переносили. А вот Харламов был исключением.

В 1975 году Харламов познакомился с девушкой, которая вскоре стала его женой. Это была 19-летняя Ирина Смирнова. Их знакомство произошло совершенно случайно.

В тот день подруга Ирины пригласила ее к себе на день рождения, сказав, что он будет отмечаться в одном из столичных ресторанов. Именинница с гостями находились в одной части заведения, а в другой гуляла веселая мужская компания. В один из моментов, когда в очередной раз заиграла музыка, молодые люди толпой подошли к столу именинницы и стали наперебой приглашать девушек потанцевать. Иру пригласил чернявый невысокий парень в кожаном пиджаке и кепочке. Ира почему-то решила, что это таксист.

Возможно, ее ввела в заблуждение его кепочка. И все же приглашение «таксиста» было принято. Молодой человек назвался Валерием и в течение всего вечера показывал свою галантность, не отходя от девушки ни на минуту. Когда пришло время расходиться, парень предложил подвезти Ирину домой. Она все более и более убеждалась, что это таксист.

Вернувшись домой, девушка, как и положено, рассказала маме, Нине Васильевне, что в ресторане познакомилась с молодым человеком, шофером по профессии. Естественно, как и всякая мама, Нина Васильевна прочитала дочери очередную нотацию по поводу того, какие могут быть таксисты. Однако Ирине очень уж понравился Валерий, и она не стала прислушиваться к замечаниям собственной матери.

Встречи Харламова (а этим «шофером» был именно он) с Ириной продолжались в течение нескольких недель. Наконец мать девушки не выдержала и попросила показать ей ее кавалера. Ира заметила, что домой к ним он боится приходить. Тогда мать предложила посмотреть на него издали.

Была устроена «засада» в сквере у Большого театра. Мать с дочерью спрятались в кустах и стали терпеливо дожидаться, когда к месту свидания подъедет кавалер. Наконец его « Волга» остановилась возле тротуара, и Нина Васильевна впилась глазами в ее хозяина. Она разглядывала его несколько минут, но, видимо, осталась этим не слишком удовлетворена, потому что заявила, что хочет переговорить с молодым человеком. Спокойная и покладистая дочь внезапно вышла из себя и наотрез отказалась идти на такую подлость. Мать вынуждена была смириться с решением дочери.

Вскоре после этого случая было окончательно раскрыто инкогнито Валерия. Когда мать Ирины узнала, что кавалером ее дочери является знаменитый хоккеист, ей стало несколько легче: все же не какой-то безвестный шофер. А еще через какое-то время Ирина сообщила, что она беременна. В начале 1976 года на свет появился мальчик, которого назвали Александром.

Самое удивительное, что до этого времени родители Валерия ни разу не видели свою невестку, а мать Ирины не познакомилась очно с будущим зятем. Их знакомство произошло 8 марта. В тот день друзья Валерия заехали к Ирине домой и забрали ее с сыном знакомиться с родителями жениха. А после этого Харламов приехал знакомиться с будущей тещей.

Между тем это радостное событие вскоре было омрачено происшествием, которое едва не привело к трагедии: той же весной Валерий и Ирина попали в автомобильную аварию.

Разбились они очень сильно на «Волге» Валерия. Ему пришлось больше месяца лечить переломы ног и ребер; восстанавливаться после сотрясения мозга. Ирина тоже получила тяжелейшее сотрясение мозга, сильно раздробила пятку и поломала ногу.

В результате таких травм Валерию пришлось два месяца провести на больничной койке. Лишь в августе Харламов смог подняться с нее и пройтись по палате. Для того же, чтобы появиться на льду, ему нужны были долгие месяцы.

И все-таки осенью 1976 года Харламов вернулся на лед. Многие тогда сомневались, что он сможет стать прежним Харламовым, а не его бледной копией. Но Валерий сделал невозможное. После первой же игры, с «Крыльями Советов», их тренер Б. Кулагин заявил: «Мы должны гордиться, что в нашей стране живет такой человек и хоккеист, как Харламов!»

В 1977 году в составе ЦСКА Харламов стал семикратным чемпионом СССР. В том же году к руководству этим прославленным клубом пришел новый тренер - Виктор Тихонов. Вот как он рассказывал о своих впечатлениях: «Как и все люди, связанные с хоккеем, я немало слышал, разумеется, о «железном» Тарасове, о его неслыханно твердом характере, о «железной» дисциплине в армейском клубе. Впрочем, не только слышал о Тарасове, но и знаю его уже много лет.

На самом деле ничего этого не было в том ЦСКА, в который попал я. Не было не только «железной» дисциплины, но и элементарной - с точки зрения требований, принятых в современном спорте».

Тихонов пришел к выводу, что среди главных нарушителей спортивного режима в ЦСКА были Александр Гусев, Владимир Петров, Борис Александров. Харламова он не называет, однако все же следует признать, что и он иногда позволял себе «расслабиться». Его коллега по сборной СССР Валерий Васильев вспоминает: «Вот случай: летим через океан. Тренером сборной был Борис Павлович Кулагин. Ну и прямо в самолете «тяпнули» мы с Валеркой Харламовым. Кулагин поймал с поличным, отнял по сто долларов и на первую игру не поставил. Потом простил. Мы стали его просить: «Вы хоть все деньги отнимите, только дайте сыграть. Мы же не за деньги - за Родину». А деньги, к слову, вернул.

Мы с ним обстоятельно поговорили. Валерий в заключение сказал:

Виктор Васильевич, я все понимаю. Я действительно не в форме.

Потом пришел Владимир Владимирович Юрзинов. Разговор продолжался втроем. Валерий пожаловался, что у него не хватает сил играть. Мы ему рассказали, что нужно делать, предложили программу действий:

Бегать надо по двадцать-тридцать минут каждый день. Тогда в ноябре-декабре ты уже будешь в хорошей форме. Отыграешь на турнире «Известий » и начнешь готовиться к чемпионату мира.

Харламов ответил:

Я все понимаю, я дал вам слово ».

Вообще-то странно сейчас читать эти воспоминания В. Тихонова. Если проследить за выступлениями советской сборной, то в ней можно увидеть несколько игроков, которые не идут ни в какое сравнение с Харламовым. Просто даже близко не имеют того уровня игры, как у Валерия. Естественно, что он очень переживал. То, что Харламов остался в Москве, оказалось для него роковым.

26 августа Харламов отправился в аэропорт. Ему необходимо было встретить жену с маленьким сыном, которые возвращались после отдыха на юге. Через несколько часов он привез их на дачу в деревню Покровка под Клином, где тогда жили его теща и четырехлетняя дочка Бегонита.

Его жена приехала простуженная, что и уложило ее в постель раньше времени. Случилось так, что в то же время на даче находилась семья ее тетки, поэтому семье Харламовых вместе с тещей пришлось разместиться в одной комнате. Валерий лег позже остальных: он любил возиться с ребятами. Затем он улегся вместе с сыном в одной кровати. Он не захотел беспокоить тещу и отказался от ее помощи. Ночью почему-то ему не спалось. Он часто вскакивал, ходил по комнате, потом опять укладывался в постель.

Утром после завтрака Ирина с Валерием засобирались в Москву. Ира хотела повести машину сама, но Валера не дал ей этого сделать. Он хотел как можно скорее добраться до Москвы, чтобы успеть на одиннадцатичасовую тренировку. С ними находился и двоюродный брат Ирины, Сергей.

Трагедия произошла в семь часов утра на 74-м километре Ленинградского шоссе. Сегодня уже трудно установить, почему, едва отъехав от деревни, Харламов вдруг позволил своей жене сесть за руль « Волги », однако факт остается фактом: в роковые минуты за рулем была Ирина. Дорога была мокрой, и женщина, видимо, не справилась с управлением. Автомобиль вынесло на встречную полосу, по которой на огромной скорости мчался грузовик. Все произошло так неожиданно, что его водитель не сумел толком среагировать, только вывернул руль вправо. И «Волга» врезалась ему в бок. Удар был настолько силен, что Валерий и Сергей скончались практически мгновенно. Ирина еще какое-то время была жива, и, когда пришедшие на помощь водители выносили ее из машины и клали ка траву, она шевелила губами. Однако через несколько минут и она скончалась. Через десять минут к месту трагедии приехала милиция, которая опознала в мужчине, сидевшем на переднем сиденье «Волги», Валерия Харламова. Уже через час после этого весть о гибели знаменитого хоккеиста разнеслась по Москве. А вечером того же дня мировые агентства сообщили: «Как сообщил корреспондент ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов, тридцати трех лет, и его жена. У них осталось двое маленьких детей - сын и дочь».

Хоккеисты сборной СССР узнали об этой трагедии в Виннипеге.

Это было настоящим ударом для ребят. Сначала они ничего не могли понять, потому что передачи транслировались на английском языке. А утром к ним приехал хоккейный начальник Валентин Сыч, который и посвятил игроков хоккейной сборной в подробности случившегося. После его сообщения хоккеисты хотели тут же лететь назад, чтобы успеть на похороны своего друга. Но потом одумались, решили остаться, выиграть Кубок, а победу посвятить своему безвременно ушедшему товарищу. К счастью, все так и получилось.

Похороны погибших в автомобильной катастрофе состоялись через несколько дней на Кунцевском кладбище. Проститься с великим хоккеистом пришли тысячи людей. Вскоре после этого ушла из жизни мама Харламова, не сумевшая перенести смерть любимого сына и невестки.

26 августа 1991 года, в десятую годовщину трагедии, на 74-м километре Ленинградского шоссе был установлен памятный знак: 500-килограммовая мраморная шайба, на которой была выгравирована надпись: «Здесь погасла звезда русского хоккея. Кстати, поставило этот знак не государство, а частное лицо: некий Михаил, который является страстным поклонником хоккея и таланта В. Харламова.

Решение главного тренера сборной СССР Виктора Тихонова не взять Валерия Харламова на Кубок Канады стало для нападающего настоящим ударом. К этому времени, как признавались собеседники автора этих строк, Харламов в Канаде был самым популярным советским спортсменом, его талант затмил в Стране Кленового Листа славу Пеле. Валерий Харламов, встретив жену с сыном, которые вернулись с юга, отправился на дачу. Не спал всю ночь, переживал, но утром нужно было ехать в Москву.

С ночи до утра 27 августа в Подмосковье зарядил дождь. Хотя на дворе стоял август, этот дождь уже был по-осеннему холодным.

Когда именно по дороге жена хоккеиста, Ирина Харламова пересела за руль, неизвестно. Есть версия, что не выспавшийся Валерий Харламов поменялся местами с супругой, сидевшей справа на переднем сиденье, после того, как вырулил со щебенки на Ленинградское шоссе. Другие считали, что это случилось, когда машина скрылась за поворотом от взора ее матери. В любом случае на Ленинградке "Волгу" вела уже супруга хоккеиста.

Говорили, что харламовская "Волга" с номерами 00-17 ММБ на мокром от утреннего дождя шоссе, дескать, шла с приличной скоростью - около ста километров в час. Но знавшие Валерия и Ирину люди говорили, что она вряд ли могла выжимать более 70 километров в час на мокром и скользком шоссе, тем более на "Волге", на которой почти не ездила. Впоследствии это подтвердит милицейская экспертиза. Машина в момент столкновения двигалась со скоростью в 60 с небольшим километров в час.

Как говорили эксперты, скорее всего, Валерий на переднем сиденье и двоюродный брат Ирины Харламовой (Смирновой) Сергей, который недавно вернулся из армии, заснули. Если так, то во сне встретил свою смерть легенда номер 17, так и не поняв, что произошло. Говорят, что встретить свою смерть во сне - удел счастливых людей, помеченных Господом. Не всякому дано такое.

Двигаясь по практически пустому Ленинградскому шоссе, Ирина Харламова увидела знак - "Ведутся дорожные работы" и стоящие впереди дорожные ограждения. Куда поворачивать на такой скорости? Ведь нужно дать в сторону! Она решила обогнуть препятствие.

"Волгу" резко крутануло. На этом злосчастном мокром асфальте, не так давно уложенном дорожными рабочими. Раз, два. Машину завертело, закружило волчком. Все произошло в считанные мгновения. 00-17 вынесло на встречку. Судя по всему, Харламов в этот момент очнулся, эксперты зафиксируют, что его левая рука была протянута к рулю. Значит, хотел помочь жене вырулить…

И откуда в такую рань здесь взялся этот грузовик, как оказалось позже, тяжелый, доверху забитый запчастями. Парень, сидевший за рулем, вцепился в руль, открыв рот. Он понял - столкновение с потерявшей управление "Волгой" неминуемо. Молодой человек, управлявший ЗИЛом, выкрутил руль право, пытаясь уйти на обочину. Поздно. "Волга" с номерами 00-17 ММБ уже летела на груженую и оттого менее маневренную махину. Ударилась в грузовик боком и покатилась в кювет.

Скрежет железа, жуткий тупой удар и звон стекол. Женщина вылетела через лобовое стекло. "Волгу" сжало, искорежило, металл смяло, перемололо, раскочевряжило. Все. В таких катастрофах, как правило, выживших нет. Удар, как потом установили сотрудники ГАИ, пришелся на "Волгу" сзади, туда, где сидел двоюродный брат Ирины Харламовой. Харламова ударило в затылок. А его жену выбросило из кабины. Она лежала на асфальте и была жива еще около 10 минут. Задала лишь один вопрос: "Как Валера?". И скончалась.

Через несколько секунд водитель ЗИЛа выбежит из кабины. Ужас. Дикий ужас овладеет им после того, как в пассажире на переднем сиденье он признает народного любимца Валерия Борисовича Харламова. Уже не дышавшего и ушедшего в мир иной.

Об этом и других деталях позже рассказал сотрудник ГАИ Лев Максимович: "Когда я осмотрелся на месте происшествия, то почти сразу в деталях понял, что произошло. Все застыло, будто на фотографии: Харламов, как живой, сидел на переднем сиденье пассажира, руку протянул в сторону руля. Наверное, в последний момент он пытался помочь жене справиться с управлением. Его жена Ирина лежала в кювете и еще была жива. "Скорая" стояла рядом. Врач суетился с ватными тампонами, пытаясь спасти ей жизнь. Двоюродный брат хоккеиста, сидевший на заднем сиденье, погиб на месте".

Смерть семьи Харламовых, как потом писали, стала "во многом цепью случайных совпадений". За день до аварии на этом участке меняли асфальт. В месте, где заканчивалось новое покрытие, образовался своеобразный выступ, кто говорит, высотой пять, кто семь сантиметров, который и стал причиной трагедии. Как позже сухо напишут эксперты, "жена Харламова была неопытным водителем и, наскочив на кочку, потеряла управление". Машину закрутило на шоссе, и она столкнулась с ЗИЛом, который шел навстречу.

Скорее всего, они бы выжили, если бы были пристегнуты. Если бы да кабы.

Но смерть, как известно, не признает сослагательных наклонений. Вдобавок, грузовик, как назло, был до отказа набит запчастями. Этот тяжелый балласт усилил и без того мощный удар. Да и скользкий асфальт в этом месте, словно нарочно, не оставил шансов на спасение, словно "выплюнув" машину в кювет. "Новое покрытие, на которое попала "Волга", во время жары было скользким, как лед…", - напишут позже. Но эти проклятые если…

Спустя час о трагедии узнает вся Москва. Эту информацию корреспонденту ТАСС подтвердят в столичном ГАИ. А позже мировые ленты новостей "прошьет молния" из Страны Советов: "Как сообщил ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов и его жена. У них остались двое маленьких детей - сын и дочь".

"Я проводил тренировку в команде СКА Ленинград. Пришла депеша от дежурного по клубу, что трагически погиб Валерка. Я собрал команду, объявил своим помощникам, чтоб они сами проводили тренировку. И тут же выехал в Москву. Потом мне уже рассказали, что и как произошло. Она была за рулем. С дачи выезжал он. На трассе уже сидела она. Она не умела водить. Вот и все. Так и произошла трагедия. Если бы он сидел за рулем, то трагедии не произошло", - признался в беседе с автором этих строк капитан сборной СССР Борис Михайлов.

"Перед его смертью я уехал в Голландию в рейс. Я тогда работал в "Совтрансавто" и был в тот момент за границей. Мне, найдя телефоны через руководителей, позвонил Геннадий Цыганков. По радио в Европе еще ничего не сообщалось. Гена был немногословен: "Так и так, крепись, Миша, случилась такая трагедия!". Но я никак не мог вырваться, не мог успеть - таможенные дела, бросить машину я тоже не имел права, времена были такие. Я приехал уже после, все узнавал по всем слухам, - вспоминал друг Харламова Михаил Туманов.

Как я понял, в результате сильного дождя, который прошел накануне, у "Волги" намокли колодки. Асфальт на Ленинградском шоссе, по которому двигалась машина, был скользкий как каток. При резком торможении случился резкий занос. И Ирина не смогла справиться с управлением. Тем более что стаж езды на "Волге" у нее был маленьким, да и водить она училась на другой машине, на "Москвиче", - признавался в беседе Михаил Туманов.

В то роковое утро, по счастливой случайности: захотели дополнительную порцию того самого шашлыка, которую пообещала приготовить бабушка, дети Харламовых остались на даче. Остались живые. Остались сиротами.

"27 августа утром позвонила Татьяна Михайлова и говорит: "Быстро приезжай ко мне. Валера разбился. Приезжай скорее". Вылетаю из дома. Как назло, ни троллейбуса, ни автобуса. Ни такси. Нашла частника. Вся реву. Не верится, что произошло. Водитель спрашивает, что у меня случилось. Мне сказали, что у меня брат разбился. Приезжаю к Татьяне домой, а там ее младший сын говорит мне: "Тетя Таня, а они уже уехали в морг на опознание. Вы сидите здесь и ждите". Я ждала, потом позвонила из морга Татьяна и сказала одну фразу: "Да, это Валера". Потом по радио пошла информация сразу же. Потом папа пришел, мы все приехали домой. А на следующий день должна была приехать мама", - вспоминала сестра хоккеиста Татьяна Харламова.

Игравшие на Кубке Канады хоккеисты сборной СССР, среди которых было несколько очень близких друзей Валерия Борисовича, (да что говорить вообще: он сам, был многолетним любимцем и душой сборной, как его можно было не любить), не смогли приехать на похороны. Оттого им, игрокам, было обидно. Они не смогли отдать почести, кинуть горсть земли, как это положено при погребении, в могилу того, которого так уважали и любили. Не могли быть рядом на кладбище и одновременно в горе со всей страной.

Известие о гибели Харламова в автокатастрофе под Москвой, по свидетельству его лучшего друга Александра Мальцева, стало для него "страшнейшим ударом", от которого он не мог оправиться годы. Сборная СССР в момент катастрофы направлялась на самолете в Страну кленового листа для подготовки к Кубку Канады. "В аэропорту Виннипега, подойдя к нам, шведский судья рассказал, что погиб Харламов. Для нас был страшным ударом уход из жизни такого самобытного игрока и удивительного человека. Я понял, что потерял родную душу, - вспоминает Александр Мальцев. - Валерка Харламов был настолько любим всеми, что когда в Северной Америке объявили минуту молчания по Валерию, то, думаю, почтить его память встали вся Канада и Соединенные Штаты".

"Самого близкого друга судьба у меня отняла, - тихо говорит Александр Мальцев. - Если бы жив был сейчас Валера, совсем бы по-другому все сложилось. Его мне никто заменить так и не смог...".

О своем друге Александр Николаевич вспоминает часто. В эти минуты в его глазах видна боль утраты, которая не стихла, несмотря на прожитые годы. На эти три с половиной десятилетия. Мальцев оживляется, когда его просят рассказать о счастливых днях, проведенных с Харламовым, когда о его друге говорят теплые слова.

27 августа 1981 года игроки советской команды информацию о смерти любимца сборной поначалу воспринимали не иначе как провокацию - портрет Харламова, обрамленный черной траурной лентой, показывали в новостях по телевизору, когда игроки сборной заселялись в гостиницу.

Решили позвонить домой. Это трагическое известие подтвердилось после того, как руководитель советской делегации Борис Майоров прямо с рецепции сделал звонок в Москву. По его побелевшему вмиг лицу хоккеисты сборной СССР догадались, что действительно случилось непоправимое.

"В Канаду мы почти два дня добирались на перекладных. Прилетели в Виннипег, там была ночь, мы отсыпались. Утром, когда включили телевизор, в сообщениях новостей стали появляться фотографии Валеры в черной рамке. Тогда никто по-английски особо не говорил. Мы не понимали, что происходит. Все сбежались вниз в холл гостиницы. Потом кто-то пришел и сказал, что произошла такая трагедия. Начался шум. Мы сказали руководству, что полетим обратно в Москву на похороны. Начальник делегации из ЦК, инструктор, который дозвонился домой, сказал, что в ближайшее время состоится собрание команды, - вспоминал в беседе Вячеслав Фетисов. - В итоге нас убедили в том, что мы не успеем добраться на похороны. Не верилось, что такое произошло. Только вчера он был рядом с нами и … вдруг его больше нет. Когда мы вышли со стадиона в Канаде, много людей подходило к нам, все произносили соболезнования и все говорили имя Харламов. Только когда мы прилетели в Москву и пришли на его могилу, только тогда я осознал, что Валерия Борисовича нет с нами. Не хотелось верить в это до последней минуты, но это была горькая правда. Это был шок. Это была потеря друга".

К Тихонову с просьбой отпустить на похороны друга пришли Третьяк, Васильев и Мальцев. Не пустил Тихонов, хотя игроки буквально умоляли наставника сборной дать возможность проститься с лучшим другом. Готовы были лететь в Москву за свой счет. Первым рейсом, подсобили бы канадцы. Готовы были сразу же после похорон вернуться обратно на Кубок Канады. Тихонов был непреклонен.

"Мы пришли к Тихонову и за свой счет попросились полететь в Москву на похороны. Тихонов нам категорически запретил делать это. Собрались все ребята, помянули, выпили по 100 грамм водки все. Все мы ополчились на Тихонова. Во-первых, ты виновник того, что Харлама не взял. Если бы он поехал, то не было бы этой жуткой аварии и такого горя у нас. Во-вторых, то, что не отпустил нас на похороны. После 1972 года Валера сделал в Канаде революцию в хоккее. Он был там популярен, как национальный герой", - признавался Александр Мальцев.

В раздевалку советской команды после одного из матчей на этом турнире зашел Бобби Халл. В руках он держал букет красных гвоздик. "Я знаю, что красные гвоздики были любимыми цветами Валерия Харламова. Пожалуйста, возьмите их и поклонитесь от имени всей Канады великому Хоккеисту и Человеку", - попросил Бобби Халл.

На Кубке Канады 1981 года хоккеисты сборной, играли за двоих: за себя и Валерия Харламова. Можно только представить, насколько тяжело им давались эти матчи. Когда каждую секунду жгла боль невосполнимой утраты, когда постоянно терзала мысль о том, что они не могут отдать последнюю дань памяти другу и товарищу в Москве, а должны в эти дни находиться далеко за океаном.

Обстановка в рядах сборной СССР действительно была гнетущей. Особенно тяжело приходилось тем, кто играл с Валерием Харламовым в сборной и клубе много лет, для которого он стал другом и братом. "Прошло уже три десятилетия, а в памяти до сих пор события тех дней. И главное, вопрос, почему это случилось так внезапно? Не после какой-то болезни, а вот так оборвалась жизнь одного из лучших наших спортсменов, нашего друга", - вспоминает Борис Михайлов.

Игроки тогда, в Канаде, провели свое, отдельное от тренеров и руководителей делегации собрание. "Валерка Васильев, капитан команды, все ребята сказали, что победу нужно посвятить памяти Валерия Борисовича. Мы поклялись, что будем биться до последнего и постараемся выиграть Кубок Канады, который он сам хотел выиграть. Перед финалом мы собрались еще раз, все вместе, без руководства, без тренеров и сказали, что мы все сделаем, чтобы выиграть финальный матч у Канады", - признался Вячеслав Фетисов.

Сборная СССР действительно собралась с силами, и выиграла Кубок Канады 1981 года, да с каким счетом, 8-1! Не оставив камня на камне от канадцев и посвятив эту победу памяти Валерия Харламова. По приезде в Москву игроки ЦСКА и сборной побывали и у родителей Валерия Харламова, и на кладбище. "По прилету в Москву из Канады нас встречали жены и родственники. Мы сели в автобус и прямо из аэропорта поехали на Кунцевское кладбище. В его гибель не верилось до последнего, но когда уже мы пришли на могилу то поняли, что ни Валеры, ни Иры больше не будет",- вспоминал в беседе Вячеслав Фетисов.

Похороны Валерия Харламова состоялись 31 августа 1981 года на Кунцевском кладбище. Сначала великого хоккеиста было решено похоронить на Ваганьковском кладбище, куда ушло соответствующее письмо из московского горисполкома. На Ваганьково с письмом в руках приехал ответственный "партийный товарищ" и абсолютно бестолково выбрал участок в дальней, у забора, тогда еще неосвоенной, части кладбища. Когда друзья хоккеиста приехали посмотреть на участок, то сразу же отказались: к месту погребения было попросту трудно пройти. "Приехали бы вы раньше этого кадра, я, конечно бы, выделил лучший участок, поближе к могиле Высоцкого, сейчас, не могу, разнарядка уже утверждена", - развел руками директор кладбища.

В результате было принято решение похоронить великого хоккеиста на Кунцевском кладбище столицы.

Прощание с Валерием Харламовым и погребение организовал хоккейный клуб ЦСКА. На маму легенды, Бегонию Харламову было больно смотреть. Ей постоянно кололи успокоительное. Проститься с народным любимцем пришли тысячи и тысячи людей. Как годом ранее. На смерть Высоцкого.

Прощание с Харламовым продлили на два часа, после того, как организаторы увидели, какая огромная очередь людей тянется в Ледовый дворец ЦСКА. Люди лезли через забор. Очередь тянулась прямо от метро "Аэропорт", так было много народу.

На похоронах действительно было очень многолюдно. Офицеры, генералы с золотыми звездами Героев Советского Союза, артисты, спортсмены, женщины, взрослые и дети в глубокой скорби проходили мимо гробов. Седая старушка, убитая горем, встав на колени, положила скромный букетик к ногам безутешной матери Валерия Харламова. Бегонии Харламовой выразил соболезнования испанский посол, склонился над ней, что-то говорил, потом встал в почетный караул.

Народу все прибывало. Сплелось все воедино, слились потоки слез, переливаясь в огромное, да простит меня, читатель, не подберу подходящего сравнения, "море горя". И сама эта нелепая гибель, и эта гибель в расцвете сил, и то, что ушел так рано и несправедливо такой феноменальный человек. Действительно, народный любимец, которому бы жить да радовать людей своим искрометным даром…

"На территории армейского дворца спорта все битком было заполонено людьми, многие из которых плакали. Мы армейцы были в военной форме. Это было невыносимое чувство. Михайлов, Петров, Лутченко несли гроб Валеры. Я нес венок. Больнее всего было смотреть на его маму. Это был шок. Боль потери чувствовалась годы. Об этом много говорили, эта тема постоянно затрагивалась. Если бы он поехал в Канаду, тогда бы мог остаться жить. Но, это судьба. Я не из тех, кто эту тему поддерживает. Харламов - это человек уникальный. И потеря его была очень тяжелой", - вспоминал в беседе с автором этих строк Сергей Наильевич Гимаев.

В конце концов, приняли решение везти гроб на кладбище, несмотря на то, что люди все еще шли к дворцу. "Вспоминаю, что на похоронах Валеры народу было очень много. Тысячи и тысячи людей. К нашему, армейскому залу тяжелой атлетики сплошной поток людей шел. Как в мавзолей шли. От входа в ЦСКА и туда. Очень много народа было. Долго проходила панихида из-за нескончаемого потока людей. Потом отправились на Кунцевское кладбище. Мы ехали отдельной машиной. Там непонятно, кто сел. Было несколько автобусов, чтобы туда доехать. На кладбище все тоже битком забито было, не пробиться. На Кунцевском же дождь лил, как из ведра, потом вдруг солнце резко в секунду выглянуло. Выступали Тарасов, председатель спорткомитета министерства обороны, генерал такой хороший. Выступало руководство, и люди говорили",- вспоминал в беседе с автором этих строк олимпийский чемпион Александр Гусев.

Так получилось, что накануне рокового дня гибели своего друга друг Харламова, знаменитый Владимир Винокур уехал в Курск в гости к родителям. "Тут мне позвонил Лева Лещенко и говорит: "Володя, с Валерой беда. Он разбился на машине". Я по инерции спрашиваю: "Он в военном госпитале или в гражданской клинике, вспоминая об аварии, которая у него была в 1976 году?". Тогда Лева сказал мне, что случилось самое страшное и непоправимое. Я немедленно поехал в Москву", - вспоминал Винокур в беседе с автором этих строк.

"Похороны Валеры стали для нас трагедией, описать которую не хватит никаких слов. Я не чувствовала ничего: ни ног под собой, ни головы не было. Только запомнила, что когда мы выезжали с процессией из Дворца спорта ЦСКА, повсюду, несмотря на проливной дождь, стояли плачущие люди на коленях и так провожали его в последний путь", - вспоминала Татьяна Блинова, знавшая Валерия Харламова с детских лет.

"В день похорон Валеры в 81-м году, когда мы выехали из ЦСКА, был ливень, мы ехали автобусом. Вспоминается символический эпизод. Едет траурная колонна и вдруг перед нашим взором предстает совершенно потрясающая картина. Мужчина в светлом костюме под этим сумасшедшим дождем выходит прямо на Ленинградское шоссе с охапкой роз, встает на колени, прямо в воду перед едущим навстречу ему катафалком с гробом Валеры и Ирины, а затем и всей колонной, и кладет эти цветы, эту охапку шикарных роз прямо на мокрый асфальт. При этом он рыдал. А потом, когда мы приехали на кладбище, засияло ослепительное солнце. Я всегда, когда это рассказываю про похороны Валеры, вижу эту символическую сцену: мужчина, розы, ливень и сияющее солнце, - вспоминал Владимир Винокур. - Когда я хожу на кладбище к брату, и отец там лежит рядом, а метров 50 от них - могила Валеры и его родных. Я всегда прихожу туда, всегда там цветочки лежат. Постою, подумаю, вспомню. Нельзя никого винить в его гибели. Многие разное, что говорят. Но это судьба. У каждого человека. Мы на этой земле гости".

Ливень прекратился, выглянуло солнце. В этот момент к гробу подошел Анатолий Тарасов. Вдруг прогремел гром и снова начался ливень. Тогда Тарасов сказал: "Видите по Валере плачет вся Москва". И потом вдруг также резко выглянуло солнце. "В прощальном слове на траурном митинге перед тысячами людей, перед верными друзьями хоккея и Харламова, собравшимися на Новокунцевском кладбище, я говорил, что Валерий "не знал своего величия", - напишет позже Анатолий Владимирович Тарасов. - Валерий был действительно великим хоккеистом, … он не ведал истинных масштабов своего поразительного дарования, никак, никогда, ничем и ни перед кем не подчеркивал своей исключительности и вообще был редкостно порядочным, чистым и честным человеком".

То, что делал Харламов на льду, действительно неподвластно простому ремесленнику и даже мастеру хоккея. Так играл художник, замкнутый в себе, ранимый, тонко чувствовавший фальшь. Таким Харламова, обычно веселого и жизнерадостного, и вспоминают все, кто его знал.

Тридцать пять лет назад, 27 августа 1981 года, закатилась самая яркая звезда советского хоккея - в автомобильной аварии погиб легендарный Валерий Харламов.

Один из величайших советских хоккеистов, нападающий ЦСКА и сборной страны, двукратный олимпийский чемпион и восьмикратный чемпион мира, включенный в зал славы Международной федерации хоккея и Зал хоккейной славы НХЛ разбился вместе со своей женой Ириной на Ленинградском шоссе в возрасте 33-х лет.

Валерий Харламов на скамейке запасных, 1976 год;
Источник: Валерий Зуфаров/ТАСС

На следующий день в газете «Вечерняя Москва» на последней странице появился некролог, который потряс спортивный мир. Харламов погиб?! Не может быть! Ведь он должен был уехать со сборной в Канаду! Странно, но единственной всесоюзной спортивной газете того времени, «Советскому спорту», не позволили написать о трагедии ни строчки…

Тихонов не взял его в команду

За день до трагедии Ирина Харламова с шестилетним сыном Сашей возвращалась с юга, и Валерий поехал встречать их в аэропорт. Теща Нина Васильевна жила с маленькой внучкой Бегонитой на даче в деревне Покровка, что под Клином, в тот вечер вся семья собралась там же… А накануне в карьере хоккеиста Харламова случился перелом. Сборная улетела на Кубок Канады, а его в последний момент «отцепили». Грубо, без церемоний. Команда уже паковала вещи перед отправкой в аэропорт, когда главный тренер Виктор Тихонов вызвал Харламова для беседы. Через полчаса Валерий вышел из тренерской сам не свой. Ничего не объясняя, он пожал коллегам руки, что-то промямлил про необходимость обязательно победить, развернулся и уехал.

Конечно, тренер имел полное право решать, с кем ехать на престижнейший турнир, но никто из хоккеистов не понял, почему так нужно было все обставлять.

Понятно же было, что для 33-летнего Харламова это был бы последний турнир такого ранга, его лебединая песня. Он и готовился к нему неистово. Но увы…

За руль сел Валерий

Вспоминает теща Валерия Харламова, Нина Васильевна:

Приехав из аэропорта, дочь сразу отозвала меня в сторону и предупредила, чтобы я ни словом не обмолвилась о сборной. Было видно, что Валера и так очень сильно переживает. Ира слегка простудилась на юге, поэтому спать легли рано. Никакой выпивки, ничего не было. Ира привезла хорошее вино, но Валера сказал, чтобы сохранили его на мое пятидесятилетие. Разместились в одной комнате. Но Валера лег не сразу. Потолкался по даче, потом пристроился к Саше на кровать. Хотела взять ребенка к себе, но он отказался. Я чутко сплю, поэтому видела, как Валера несколько раз вставал. Не курил, просто посидит-посидит - да снова ляжет. Утром встали рано. Ира с Валерой засобирались в Москву, и она предложила вести машину, поскольку он не выспался. Тут уж я, зная, что у дочери нет прав, запротестовала:

«Не давай ей руль, она и так без тебя два раза одна на дачу приезжала. Да и погода сегодня дождливая».

Валера согласился со мной, тем более что надо было еще крюк сделать - племянника Сережу, который недавно вернулся из армии, завезти по делам. Короче говоря, Валера сел за руль, и они уехали.

«Волга» выскочила на встречу

27 августа 1981 года. Место страшной аварии

Уже никто не узнает, почему, едва отъехав от дачи, Валера уступил руль жене. Видимо, это произошло сразу, как только деревня скрылась за поворотом. А трагедия произошла в четырех километрах от Покровки. Вспоминает водитель «ЗИЛа» Виктор Петрович Крылов:

Около девяти часов я ехал в районе Солнечногорска по Ленинградскому шоссе. Перегонял новый автомобиль из Пушкина в Ленинград. Скорость у меня была маленькая, я всегда осторожно езжу, а тут еще новый асфальт. Он же скользкий, словно жирком смазанный. Но дорога была свободная, движения мало. И вдруг навстречу по моей полосе летит «Волга». Она пыталась уйти от удара, поэтому ее развернуло боком. Вот этим боком она в мой бампер и ударилась. Ее еще раз развернуло и выкинуло на обочину. Мне милиционер потом говорил, что у них спидометр заклинило на 110 километрах(в материалах уголовного дела зафиксировано, что скорость «Волги» была 60 километров). Меня тоже потащило вправо, и я съехал в кювет.

Тут сразу милиция. Она ехала за Харламовыми, как специально… Я чуть оправился от шока и стал помогать старшему лейтенанту вынимать людей из легковушки. За рулем была женщина.

Когда достали, она еще два раза вздохнула и умерла. А двоих мужчин вытащили уже мертвыми. На лицах у них не было ни царапинки. Кто-то узнал в одном Валерия Харламова. Потом приехал генерал-майор, начальник областной ГАИ. Он отвел меня в сторону и долго оценивающе смотрел мне в глаза: прикидывал, не пьян ли я. Затем похлопал по плечу: «Не волнуйтесь!» На месте катастрофы я провел минут сорок.

На проклятом месте погибли многие

Фото: lana-kr.ru

На месте той катастрофы нынче стоит памятник. На небольшом постаменте - хоккейная шайба из гранита и клюшка из металла. На шайбе написано: «Валерий Харламов. Здесь погасла звезда русского хоккея». Частенько на постаменте можно видеть обычную шайбу и старую, видавшую виды клюшку, перемотанную еще с советских времен изолентой. Сверху - цветы.

Дорога на 74-м километре нынче на загляденье, асфальт отменный, ни выбоинки. Но по обе стороны от памятника, чуть в стороне - венки на деревьях. Не только для Харламовых это место стало роковым… Виктор Крылов, водитель «ЗИЛа»:

Я на том проклятом месте много раз был. Я же потом продолжал машины гонять по Ленинградке. Остановлюсь, подойду к памятнику, постою… Но не знаю, в чем мне себя укорять. Видно, так Богу было угодно.

«Водителя ЗИЛа не виню»

Александр Харламов, сын:

Своего сына я назвал в честь папы, Валерием. Сейчас ему 15 лет, с хоккеем у него не сложилось. Сам я в хоккей играл 13 лет, три года из них в НХЛ, в «Вашингтон Кэпиталз». На месте гибели папы бываю всякий раз, когда еду на дачу. Того водителя ЗИЛа ни в чем не виню, произошедшее - стечение обстоятельств.

Факт

Из протокола с места аварии:

«Столкновение произошло при нормальной видимости на участке шоссе, проезжая часть которого мокрая, асфальтированная, горизонтального профиля. При выезде автомобиля «ГАЗ-24» с полосы старого асфальтобетона (черного щебня) и наезде на выступающую на 7 сантиметров кромку свежеуложенного асфальтобетона произошел занос автомобиля, после чего он выехал на полосу встречного движения». Одно колесо «Волги» оказалось на новом, высоко выступающем асфальте, а другое - на старом. Спецы говорят, что на новом асфальте первое время всегда выступает небольшая масляная пленка. А тут еще изморозь. Вот «Волгу» и понесло. А навстречу ехал «ЗИЛ» из Пушкина.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Великий советский хоккеист, многократный чемпион мира, член двух залов славы НХЛ и ИИХФ Валерий Борисович Харламов родился в семье простых рабочих инструментального завода. Необычным было то, что мама будущего спортсмена Кармен Ориве-Абад, которую ласково называли Бегония, была родом из Испании: ее еще ребенком вывезли в СССР в конце 30-х годов.

Валерий Харламов в детстве

Это была страстная темпераментная женщина, своей яркостью она сразила наповал мастера Бориса Сергеевича Харламова, с которым работала на одном заводе. После своего знакомства на танцах влюбленная пара уже не расставалась, а через несколько месяцев, 14 января 1948 года, у них появился на свет первенец Валерий. После того, как родителям удалось зарегистрировать отношения, в семье родилась еще дочка Татьяна.

Маленький Валерий Харламов с семьей

Мальчик с детства стал выходить на хоккейный каток, так как его отец был любителем этого вида спорта и часто играл за команду родного завода «Коммунар». После нескольких поездок семьи в Испанию к родственникам, где маленький Валера приобщился к футболу, он продолжил тренироваться в юношеской хоккейной школе под руководством Вячеслава Тазова, но уже тайно по причине своей болезненности. Мальчику поставили подозрение на ревматизм и запретили заниматься физкультурой. Но отцовский метод занятий спортом дал свои результаты: уже на свое 14-летие Валерий полностью был здоров.

Хоккей

Первоначально юноша выступал за сборную спортшколы ЦСКА. Свою взрослую карьеру он продолжил в составе команды «Звезда» из уральского городка Чебаркуль. Его напарником в этом коллективе был Александр Гусев, который впоследствии также войдет в высшие эшелоны советских хоккеистов. После ряда побед Харламову дают шанс попробовать себя на большой арене и берут в состав ЦСКА. Партнерами Валерия здесь надолго становятся Борис Михайлов и Владимир Петров.

У Харламова был существенный недостаток, по мнению его следующего тренера Анатолия Тарасова, это невысокий для хоккеиста рост — 173 см. Несмотря на это, Валерий своей манерой игры и спортивной интуицией все-таки завоевал симпатию наставника и получил выход на лед в качестве члена сборной СССР.

Петров — Харламов — Михайлов

Работа в знаменитой тройке Петров — Харламов — Михайлов большую роль сыграла в биографии каждого из трех спортсменов. Первая их совместная победа произошла в 1968 году во время матча СССР — Канада. После чего знаменитое трио стало грозой ледового корта: где бы спортсмены ни появились, они всегда несли победу советской команде и поражение соперникам.

Легендарная тройка Петров-Харламов-Михайлов

Благодаря особому стилю игры каждого из спортсменов, четкому распределению ролей между собой хоккеисты умело проводили шайбы к воротам противника. Результативность самого Харламова также была на высоте. По причине его стараний сборная СССР на Чемпионате мира в Швеции выбилась в лидеры, а сам спортсмен по личным очкам стал считаться лучшим нападающим Советского Союза.

В 1971 году хоккеиста по расчетам тренера Тарасова переводят в другое звено — Викулова и Фирсова. Эта рокировка приносит “золото” на Олимпиаде в Саппоро и первенство в суперсерии всех времен и народов между Советским Союзом и Канадой.

На Олимпиаде 1976 года именно Харламову удалось переломить исход матча с чехами, забив решающую шайбу в ворота противника.

Закат карьеры

В этом же году Харламов переживает серьезную автокатастрофу, в которую он попадает на Ленинградском шоссе, сидя за рулем своей машины. Спортсмен долго восстанавливался после тяжелых травм. Во многом ему помогли хирурги военного госпиталя. Медики подняли своего кумира на ноги, и он смог вновь выйти на лед.

Валерий Харламов на костылях после первого ДТП

В первом матче с «Крыльями советов» партнеры Харламова сделали все возможное для того, чтобы он забил гол. Но доиграть до конца игры Валерию так и не удалось, он чувствовал себя еще плохо. В команде ЦСКА в это время происходит замена тренера на нового наставника Виктора Васильевича Тихонова. Благодаря новой тактике тренировок команде удалось возобновить свое победное шествие на мировых Чемпионатах 1978 и 1979 годов. После чего постепенно легендарная тройка была расформирована.

Накануне 1981 года Харламов объявил всем, что после матча с «Динамо», где спортсмен забил свой последний 293 гол, он уйдет в тренерство. Но этому не суждено было случиться.

По меркам канадского хоккея, Валера был "малышом", и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической "серии-72" даже профессионалы НХЛ признали, что и такой "малыш", как Харламов - атлет, весь как литой, из мускулов, - может быть звездой в игре могучих мужчин...

Валерий Харламов родился в ночь с 13 на 14 января 1948 года в Москве в рабочей семье. Его отец - Борис Сергеевич - работал слесарем-испытателем на заводе "Коммунар", мать - Арибе Орбат Хермане, или Бегонита, испанка по национальности, приехавшая в 12-летнем возрасте в СССР в конце 30-х годов, - работала на том же заводе. Кроме Валеры, в семье Харламовых был еще один ребенок: дочка Татьяна.

По иронии судьбы, В. Харламов родился в машине: молодую маму везли в роддом, и схватки начались прямо в кабине автомобиля. Борис Харламов оставил жену в роддоме, а сам с узелком в руках, где была ее одежда, отправился пешком в общежитие, где они с молодой супругой тогда проживали (метро к тому времени уже не работало). На одной из улиц одинокого путника с подозрительным узелком заметил милицейский патруль. Его попросили пройти в отделение, с чем он с радостью согласился: мороз был жуткий и топать до дома было уже невмоготу. В отделении Борис Сергеевич отогрелся и угостил милиционеров махоркой.

Сын у меня сегодня родился, - сообщил он своим собеседникам в очередной раз. - Назвали Валерием, в честь Чкалова.

Б. Харламов вспоминает: "Валерик родился очень слабым. Весил меньше трех килограммов, да и откуда было ждать богатыря при тогдашнем-то карточном питании. Обмывал я, как водится, ножки с ребятами в общежитии. Жили мы в ту пору с женой Бегонитой в четвертушке большой комнаты, отгороженной от других семей фанерной перегородкой..."

В возрасте 7 лет Харламов впервые встал на коньки и вместе с отцом вышел на каток. Хоккей с шайбой к тому времени уже прочно утвердился в нашей стране и по популярности не уступал футболу. Многие тогдашние мальчишки мечтали быть похожими на Всеволода Боброва или Ивана Трегубова. Мечтал об этом и Валера. Однако на пути к этой заветной мечте внезапно встало препятствие-здоровье. В марте 1961 года Харламов заболел ангиной, которая дала осложнения на другие органы: врачи обнаружили у него порок сердца и практически поставили крест на любой активности ребенка. С этого момента Валере запретили посещать уроки физкультуры в школе, бегать во дворе, поднимать тяжести, плавать и даже посещать пионерский лагерь. В противном случае, говорили врачи, мальчик может умереть. Однако если мама Валерия смирилась с таким диагнозом, то его отец думал иначе. Поэтому, когда летом 1962 года на Ленинградском проспекте открылся летний каток, он повел сына туда - записываться в хоккейную секцию. В том году принимали мальчишек 1949 года, однако Валерий, с его маленьким ростом, выглядел столь юным, что ему не составило особого труда ввести второго тренера ЦСКА Бориса Павловича Кулагина в заблуждение относительно своего возраста. Харламов тогда оказался единственным из нескольких десятков пацанов, кого приняли в секцию. А когда обман все-таки вскрылся, Валерий успел уже настолько понравиться тренеру, что об отчислении его из секции не могло быть и речи.

Вспоминает А. Мальцев: "Валерий как-то в минуты нашей особой душевной близости признался: "Мальчишкой я всерьез плакал только один раз. Это было, когда я начинал играть в детской команде ЦСКА и меня впервые судья удалил на две минуты. Вот тут я зарыдал - горько стало, что ребят оставил в меньшинстве. А когда к борту прижимали, на лед сбивали - терпел как ни в чем не бывало".

За короткое время Харламов превратился в одного из лучших игроков Детско-юношеской спортивной школы ЦСКА и стал любимцем Б. Кулагина. А вот главный тренер ЦСКА Анатолий Тарасов одно время относился к юному хоккеисту с некоторым предубеждением. И виноват был в этом... малый рост В. Харламова. Тарасов в те годы делал ставку на рослых и мощных хоккеистов, не уставал повторять: "Все выдающиеся канадские хоккеисты великаны по сравнению с нашими. Как же мы их победим, если наши нападающие карлики, буквально - метр с кепкой?" В конце концов под тяжелую руку Тарасова попал и Харламов: в 1966 году его отправили во вторую лигу, в армейскую команду Свердловского военного округа - чебаркульскую "Звезду". И там произошло чудо. Перворазрядник Харламов "поставил на уши" весь Чебаркуль, сумев за один сезон забросить в ворота соперников 34 шайбы. Тренер команды майор Владимир Альфер тут же сообщил об успехах молодого "варяга" из Москвы Кулагину. Тот сначала, видимо, не поверил. Однако весной 1967 года в Калинине Кулагин сам увидел Харламова в деле и понял, что место его в основном составе ЦСКА. Единственное, что смущало, - как отнесется к этому предложению Тарасов.

Говорят, что тот разговор Кулагина с Тарасовым по поводу дальнейшей судьбы талантливого хоккеиста был долгим и тяжелым. Тарасов продолжал сомневаться в возможностях Харламова, считал его взлет в "Звезде" случайным. Но Кулагин продолжал настаивать на переводе 19-летнего хоккеиста в Москву. И Тарасов сдался. Так летом 67-го Харламов был вызван на тренировочный сбор ЦСКА на южную базу в Кудепсту.

В первенстве страны 1967-1968 годов команда ЦСКА стала чемпионом. Вместе с нею радость победы по праву разделил и В. Харламов. Именно тогда на свет родилась знаменитая армейская тройка Михайлов - Петров - Харламов. В декабре того же года ее включили во вторую сборную СССР, которая заменила команду ЧССР на турнире на приз газеты "Известия" (она не приехала в Москву после августовских событий). В 1969 году 20-летний Харламов стал чемпионом мира, установив тем самым рекорд: до него подобного взлета в столь юном возрасте не знал ни один хоккеист Советского Союза.

"Люблю сыграть красиво", - часто повторял Валера. Что верно, то верно: хоккей в исполнении Харламова был подлинным искусством, которое приводило в изумление миллионы людей. Когда он появлялся на льду, вратари трепетали, а зрители бурно выражали свой восторг.

К 1972 году Харламов уже безоговорочно считался лучшим хоккеистом не только в Советском Союзе, но и в Европе. Он четырежды становился чемпионом СССР, трижды - чемпионом мира и дважды - Европы. На чемпионате СССР в 1971 году он стал лучшим бомбардиром, забросив в ворота соперников 40 шайб. В начале 1972 года в составе сборной СССР он завоевал олимпийское "золото", стал лучшим бомбардиром турнира, забросив 9 шайб. А осенью того же года Харламов покорил и Северную Америку.

Знаменитая серия матчей между хоккейными сборными СССР и Канады стартовала 2 сентября 1972 года на льду монреальского "Форума". Ни один житель Североамериканского континента не сомневался тогда в том, что вся серия из восьми игр будет выиграна их соотечественниками с разгромным для советских хоккеистов счетом. Если бы кто-то возразил, его бы назвали сумасшедшим. А что же произошло на самом деле? В первом же матче разгромный счет настиг не нас, а канадцев: 7:3! Для "кленовых листьев" это было шоком. Лучшим игроком в советской команде они безоговорочно признали В. Харламова, забросившего в матче две шайбы. Сразу после игры кто-то из канадских тренеров нашел Валерия и предложил ему миллион долларов за то, чтобы он играл в НХЛ. Харламов тогда отшутился: мол, без Михайлова и Петрова никуда не поеду. Но канадцы не поняли юмора и тут же заявили: мы берем всю вашу тройку. Естественно, никто никуда не перешел, да и не мог перейти. Не те тогда были времена.

Вспоминает А. Мальцев: "По меркам канадского хоккея, Валера был "малышом", и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической "серии-72" даже профессионалы НХЛ признали, что и такой "малыш", как Харламов - атлет, весь как литой, из мускулов, - может быть звездой в игре могучих мужчин".

К 1976 году Харламов был уже шестикратным чемпионом СССР, шестикратным чемпионом мира и двукратным чемпионом Олимпийских игр. Он был, наверное, единственным хоккеистом в стране, которого любили все болельщики без исключения. Харламова любили даже болельщики "Спартака", при том что остальных армейцев спартаковские "фэны" на дух не переваривали. Харламов был исключением.

В 1975 году в жизнь Харламова вошла девушка, которой вскоре суждено будет стать его женой. Это была 19-летняя Ирина Смирнова. Их знакомство произошло случайно.

В тот день Ирина подруга пригласила ее к себе на день рождения в один из столичных ресторанов. Именинница с гостями расположились в одной части заведения, а в другой гуляла веселая мужская компания. В один из моментов, когда в очередной раз заиграла музыка, молодые люди гурьбой подошли к столу именинницы и стали наперебой приглашать девушек потанцевать. Иру пригласил чернявый невысокий парень в кожаном пиджаке и кепочке. "Таксист, наверное", - подумала про себя Ирина, но приглашение приняла. После этого молодой человек, который представился Валерием, не отходил от нее весь вечер. Когда же все стали расходиться, он вдруг вызвался подвезти Ирину к ее дому на машине. "Точно, таксист", - пришла к окончательному выводу девушка, когда усаживалась в новенькую "Волгу" под номером 00-17 ММБ.

Придя домой, девушка, как и положено, рассказала маме, Нине Васильевне, что в ресторане познакомилась с молодым человеком, шофером по профессии. "Ты смотри, дочка, неизвестно еще, какой он там шофер..." - посчитала за благо предупредить свою дочь Нина Васильевна. Но дочь пропустила ее замечание мимо ушей.

Встречи Харламова (а этим "шофером" был именно он) с Ириной продолжались в течение нескольких недель. Наконец мать девушки не выдержала и попросила показать ей ее кавалера. "Должна же я знать, с кем встречается моя дочь", - сказала она. "Но он сюда приходить боится", - ответила Ирина. "Тогда покажи мне его издали, на улице", - нашла выход Нина Васильевна.

Этот показ состоялся в сквере у Большого театра. Мать с дочерью спрятались в кустах и стали терпеливо дожидаться, когда к месту свидания подъедет кавалер. Наконец его "Волга" остановилась возле тротуара, и Нина Васильевна впилась глазами в ее хозяина. Она разглядывала его несколько минут, но, видимо, осталась этим не слишком удовлетворена и заявила: "Мне надо подойти к нему и поговорить". И тут ее тихая дочь буквально вскипела: "Если ты это сделаешь, я уйду из дома. Ты же обещала только на него посмотреть". И матери пришлось смириться.

Рассказывает Н. В. Смирнова: "Какое-то время после свадьбы Ира с Валерой жили отдельно от меня. Однажды звонят мне на работу: не посидишь ли завтра с маленьким Сашей - они куда-то в гости собрались. Условились, что они еще перезвонят. На другой день я жду звонка, думаю, может, нашли кого в няньки, как вдруг звонит знакомая и говорит, что они на своей "Волге" разбились. Валера больше месяца лечил переломы ног и ребер. А у Иры тоже был перелом ноги, раздробление пятки и сильнейшее сотрясение мозга".

А вот что вспоминает об этом же В. Третьяк: "Возвращаясь ночью домой на автомобиле, Валера не смог справиться с управлением и... машина разбилась вдребезги, а Валеру и его жену доставили в госпиталь. Плохи были дела у Харламова: переломы лодыжек, ребер, сотрясение мозга. Только женился человек, и вот на тебе - "свадебное путешествие" в армейский госпиталь. Долгое время врачи не были уверены в том, сможет ли Харламов снова играть в хоккей. Два месяца он провел на больничной койке.

Только в августе Харламов встал и сделал первые самостоятельные шаги по палате. Но чтобы выйти на лед-до этого ему было еще ох как далеко..."

И все-таки осенью 1976 года Харламов вернулся на лед. Многие тогда сомневались, что он сможет стать прежним Харламовым, а не его бледной копией. Но Валерий сделал невозможное. После первой же игры, с "Крыльями Советов", тренер "крылышек" Б. Кулагин заявил: "Мы должны гордиться, что в нашей стране живет такой человек и хоккеист, как Харламов!"

В 1977 году в составе ЦСКА Харламов стал семикратным чемпионом СССР. В том же году к руководству этим прославленным клубом пришел новый тренер - Виктор Тихонов . Вот как он рассказывал о своих впечатлениях: "Как и все люди, связанные с хоккеем, я немало слышал, разумеется, о "железном" Тарасове, о его неслыханно твердом характере, о "железной" дисциплине в армейском клубе. Впрочем, не только слышал о Тарасове, но и знаю его уже много лет.

Уверяю читателя, что ничего этого не было в том ЦСКА, в который попал я. Не было не только "железной" дисциплины, но и элементарной - с точки зрения требований, принятых в современном спорте..."

Среди главных нарушителей спортивного режима в ЦСКА Тихонов далее называет Александра Гусева, Владимира Петрова, Бориса Александрова. Харламова в его списке нет, однако справедливости ради следует сказать, что и он иногда позволял себе "расслабиться". Его коллега по сборной СССР Валерий Васильев вспоминает: "Вот случай: летим через океан. Тренером сборной был Борис Павлович Кулагин... Ну и прямо в самолете "тяпнули" мы с Валеркой Харламовым. Кулагин поймал с поличным, отнял по сто долларов и на первую игру не поставил. Потом простил... Мы стали его просить: "Вы хоть все деньги отнимите, только дайте сыграть. Мы же не за деньги - за Родину". А деньги, кстати, вернул...

Нас почти всегда прощали. Почему бы и нет? Мы же пили профессионально. Знали - когда и сколько. На игре не отражалось - вот что главное. Вот еще один случай. Вскоре после того, как сборную Тихонов возглавил (1977), со мной и Харламовым опять случился конфуз. Выпили, и немало... На следующий день играем с чехами. Счет по ходу- 0:2 не в нашу пользу. Виктор Васильевич весь белый от злости ходит вдоль скамейки и бормочет сквозь зубы: "Враги, враги... Снимаю с игры". Но ребята за нас с Харламовым заступились: "Оставьте, Виктор Васильевич, пусть попробуют реабилитироваться". Тихонов сдался. И что же? Вышли мы с Валеркой, и потом нас назвали главными героями матча. Харламов забросил две шайбы, я сделал передачу... В результате сборная выиграла.

Тихонов потом говорил: "Есть идея: может, разрешить этим двоим пить? В порядке исключения, а?" А тогдашний министр спорта Павлов выступил с еще более интересным предложением. Подошел к нам с Харламовым и говорит: "Послушайте, ребята. Если вам так хочется, возьмите ключи от моей дачи, пейте там. Но на сборах все-таки не стоит. Нехорошо... Другие увидят, тоже начнут..." Мы, правда, поблагодарили, но отказались".

В 1978 и 1979 годах Харламов в составе сборной СССР в очередной раз завоевал золотые медали чемпионатов мира и Европы. В эти же годы ЦСКА дважды становился чемпионом страны. Однако Харламова и других "ветеранов" советского хоккея все сильнее стала теснить талантливая молодежь. Да и силы "ветеранов" были не беспредельны. На Олимпийских играх в Лейк-Плэсиде в 1980 году прославленная тройка Михайлов - Петров - Харламов сыграла ниже своих возможностей. Не уходившая раньше с ледовой площадки, не забив хотя бы одного гола, эта тройка тогда почти все игры провела "всухую". Даже в решающем матче с американцами им ни разу не удалось поразить ворота соперников. На той Олимпиаде наша команда взяла "серебро", что по тем временам считалось трагедией.

В 1981 году Харламов объявил, что этот сезон для него станет последним. Завершить его он хотел достойно, и во многом ему это удалось. В составе ЦСКА он стал в 11-й раз чемпионом СССР и обладателем Кубка европейских чемпионов. На последнем турнире он был назван лучшим нападающим. Теперь, чтобы на высокой ноте завершить свою карьеру в хоккее, ему требовалось выиграть первый Кубок Канады, который должен был стартовать в конце августа в Виннипеге. И тут произошло неожиданное: Тихонов заявил, что Харламов на этот турнир не едет. Для всех специалистов хоккея и болельщиков эта новость была из разряда невероятных.

Вспоминает В. Фетисов: "Валера тренировался неистово, он был в прекрасной форме, и чувствовалось, что очень ждал турнира такого высокого ранга, понимая, что он станет последним для него. Мы паковали чемоданы, как вдруг Тихонов вызвал к себе Харламова. Через полчаса Валера вышел из тренерской. Ничего не объясняя, он пожал ребятам руки, что-то пролепетал о победе, развернулся и уехал. Как потом выяснилось, Тихонов "отцепил" Харламова за какое-то прошлое нарушение режима..."

А вот как объясняет произошедшее сам В. Тихонов: "Валерия не было в списках кандидатов в сборную команду страны, когда мы проводили тренировочный сбор. Однако он блестяще сыграл финальный матч Кубка европейских чемпионов, и потому мы пригласили Валерия в Скандинавию, зная, естественно, заранее, что матчи кубка в Италии ни в какое сравнение с тем, что предстоит выдержать в Канаде, не идут.

Харламов в составе сборной не тренировался, он готовился по плану ЦСКА - не к началу, но к концу сентября, когда стартует чемпионат страны. Однако по уровню мастерства, по силе своего характера, мужеству своему Харламов всегда достоин выступления в сборной, характера у него, как говорится, на троих. Но вот по функциональной готовности... Валерий не набрал еще формы, и отставание его от партнеров было велико. Не было пока еще той двигательной мощи, благодаря которой этот блестящий форвард успевал действовать повсюду.

Мы с ним обстоятельно поговорили. Валерий в заключение сказал:

Виктор Васильевич, я все понимаю. Я действительно не в форме...

Бегать надо по двадцать-тридцать минут каждый день. Тогда в ноябре-декабре ты уже будешь в хорошей форме. Отыграешь на турнире "Известий" и начнешь готовиться к чемпионату мира...

Харламов ответил:

Я все понимаю, я дал вам слово... Почему вы мне поручаете работу с молодежью, я понимаю... Сделаю все, чтобы они играли..."

Таким образом, по словам Тихонова, Харламов не попал в сборную из-за плохой функциональной подготовки. Честно говоря, слышать об этом удивительно. На тот Кубок Канады в сборную попали несколько игроков, подготовка и уровень игры которых вызывали у специалистов куда больше нареканий, однако они в Канаду поехали. А игрок суперкласса В. Харламов остался в Москве. И как оказалось - на свою погибель.

26 августа Харламов отправился в аэропорт - встречать жену с маленьким сыном, которые возвращались с отдыха на юге. Через несколько часов он привез их на дачу в деревню Покровка под Клином, где тогда жили его теща и четырехлетняя дочка Бегонита.

Рассказывает И. В. Смирнова: "Ира приехала с юга немного простуженной и легла спать пораньше. В это время на даче жила семья моей старшей сестры, так что нам пришлось разместиться в другой комнате всем вместе. Но Валера лег не сразу, еще чего-то с ребятами повозился, а потом пристроился рядом с Сашей на кровати. Я предложила забрать внука к себе на диван, но он не согласился. Спал он плохо, несколько раз вставал, но не пил, не курил. Просто посидит-посидит, да и снова ляжет.

Утром встали рано, позавтракали. Ира с Валерой засобирались в Москву. Ира говорит: "Валера, ты не выспался; давай я поведу машину". Тут я услышала, запротестовала: "Не давай ей руль, она без прав, да и погода вон какая хмурая". Валера меня успокоил: "Не дам, надо торопиться, хочу на тренировку к одиннадцати успеть, так что сам поведу. Да еще Сережу надо домой завезти". С ними поехал Сергей - племянник мой, он уже семейный был, из армии недавно вернулся. Короче, Валера сел за руль, и они уехали.

Я вскоре пошла в магазин за свежим хлебом. Со мной еще была сестра со своим внуком. Идем по улице, как вдруг подъезжает милицейская машина, и у сестры спрашивают, где, мол, теща Харламова живет. Я поняла: что-то случилось".

Трагедия произошла в семь часов утра на 74-м километре Ленинградского шоссе. Сегодня уже трудно установить, почему, едва отъехав от деревни, Харламов вдруг позволил своей жене сесть за руль "Волги", однако факт остается фактом: в роковые минуты за рулем была Ирина. Дорога была мокрой, и женщина, видимо, не справилась с управлением. Автомобиль вынесло на встречную полосу, по которой на огромной скорости мчался грузовик. Все произошло так неожиданно, что его водитель не сумел толком среагировать, только вывернул руль вправо. И "Волга" врезалась ему в бок. Удар был настолько силен, что Валерий и Сергей скончались практически мгновенно. Ирина еще какое-то время была жива, и, когда пришедшие на помощь водители выносили ее из машины и клали на траву, она шевелила губами. Однако через несколько минут и она скончалась. Через десять минут к месту трагедии приехала милиция, которая опознала в мужчине, сидевшем на переднем сиденье "Волги", Валерия Харламова. Уже через час после этого весть о гибели знаменитого хоккеиста разнеслась по Москве. А вечером того же дня мировые агентства сообщили: "Как сообщил корреспондент ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов , тридцати трех лет, и его жена. У них осталось двое маленьких детей - сын и дочь..."

Хоккеисты сборной СССР узнали об этой трагедии в Виннипеге.

Вспоминает В. Фетисов: "Утром включили телевизоры, а там Валеркины портреты. Но тогда никто из нас толком по-английски не понимал. Так и не сообразили, что к чему. Уже потом, когда вышли на улицу и к нам стали подходить незнакомые люди и что-то говорить о Харламове, мы поняли: с Валерой случилась беда. Вечером прилетел наш хоккейный начальник Валентин Сыч и сказал, что Харламов погиб. Мы были в шоке. Все собрались и сначала хотели бросить к черту этот турнир и ехать на похороны. Но потом как-то так получилось, что решили остаться, во что бы то ни стало выиграть Кубок и посвятить победу Харламову. Так в итоге и получилось".

Р. S. 26 августа 1991 года, в десятую годовщину трагедии, на 74-м километре Ленинградского шоссе был установлен памятный знак: 500-килограммовая мраморная шайба, на которой была выгравирована надпись: "Здесь закатилась звезда русского хоккея. ВАЛЕРИЙ ХАРЛАМОВ". Самое удивительное, что поставило этот знак не государство, а частное лицо: некий Михаил, который является страстным поклонником хоккея и таланта В. Харламова.

Категории

Выбор редакции